Стекло автобуса, затянутое слоем серой дорожной пыли, напоминало размытый акварельный рисунок. Прижимая к груди папку с резюме, я переживала, как отреагируют коллеги на мой уход. Наверное, обидятся или осудят. Сквозь мутное окно виднелись мельтешащие силуэты прохожих. Представила, что среди них – мой начальник Вячеслав Николаевич. Его крупные очки в роговой оправе сползли на кончик носа, седые брови возмущенно приподнялись, и вот он уже говорит: «Аглая, мы от тебя такого не ожидали!»
Но больше всего меня волновали мысли о предстоящем собеседовании в Службе трудовой активности, или, как ее называют у нас – СТА1. Я отпросилась с работы, чтобы поехать туда. В дороге бубнила про себя: «Только бы не растеряться и не забыть сказать что-нибудь важное».
СТА расположена в историческом центре Петербурга, где тени имперского прошлого скользят по гранитным набережным. В двух шагах – Сенатская площадь, над ней вздыбился Медный всадник – чудо инженерной мысли. Я вспомнила, что скульптура имеет всего три точки опоры – ноги коня и его хвост; а постамент высечен из гранитной глыбы весом в 1 500 тонн! Но всадник остался на площади, а я поехала дальше.
Напротив сидела девушка и косо поглядывала на меня. Это, наверное, из-за того, что сегодня плохо выгляжу. Хотела выглядеть строже, не накрасилась, только тональный крем нанесла. Обычно пользуюсь тушью, румянами и помадой – прячу лицо под безупречной маской красоты, так проще – никто не догадается, что внутри все сжимается от тревоги. Но сегодня пришлось пожертвовать своей привлекательностью.
Что я скажу на собеседовании? Открыла записную книжку и быстро записала: «Я решила сменить работу, потому что хочу развиваться в профессии и применять свои знания, полученные за время учебы в аспирантуре. Мне кажется, в СТА есть все возможности для этого. Ведь диссертация, которую я пишу, близка к профилю деятельности службы.» Вот так и отвечу, если спросят.
Я вышла из автобуса на Площади Труда и направилась к Английской набережной. По пути любовалась панорамой зданий Васильевского острова на другом берегу Невы.
У парадной2 ощутила волнение – как будто пустота образовалась в животе. Это место моей будущей работы. Место, где я смогу сделать что-то действительно важное.
Кабинет будущего начальника располагался на третьем этаже почти в самом конце коридора рядом с уборной. На двери табличка – «Петр Борисович Тюк».
Я вошла. За столом, придвинутым ближе к двери, сидел маленький круглый человек с ничего не выражающим взглядом. За спиной Петра Борисовича оставалось слишком много пустого пространства, поэтому казалось, что кабинет слишком велик. У одной стены темнел шкаф, у противоположной – равный по высоте серый металлический сейф и несколько стульев, на которых бог знает с каких времен лежали кипы пожелтевших бумаг.
Петр Борисович задал несколько вопросов. От волнения у меня сбилось дыхание. Я хватала воздух ртом, но не могла как следует выдохнуть. Пытаясь это скрыть, делала короткие паузы, из-за этого речь прерывалась. Я краснела, бледнела, запиналась… Господи! Да кому я такая нужна! Как он терпел все это? Я бы уже себя выгнала!
Но мне повезло: Петр Борисович был в хорошем настроении и доброжелательно ко мне расположен, поэтому волнение быстро прошло. Из разговора стало ясно, что он одобряет мою кандидатуру. И я наконец смогла дышать ровно.
После короткой беседы мы отправились знакомиться с сотрудниками отдела, моими будущими коллегами. В соседнем кабинете сидела полногрудая крупная женщина в возрасте – Валентина Геннадьевна.
