Воронин не спешил заканчивать процедуру. Жемчужная, бурлящая ванна согревала душу и тело. А периодически заглядывающая в палату симпатичная, с лучезарной улыбкой медсестра в коротких обтягивающих шортиках и жилетке темно-бирюзового цвета, своими пришествиями еще больше расслабляла Павла Николаевича.
Однако, ничто не длится вечно. Встроенный в дно чаши ванны джакузи перестал взбивать его тело, и жемчужная вода из бурлящего вулкана превратилась в мирную лазурную гладь.
– Вот дерьмо… – проворчал Павел Николаич, садясь в ванне.
Воронин выпрямился, недолго постоял, пока с его рельефных мышц стекала вода и вылез из чаши. Взял повешенное на крючок белое с золотистой вышивкой полотенце и вытерся.
Накинув халат, Павел Николаич затянул пояс и вышел в коридор. На пороге он столкнулся с медсестрой, обслуживающей его во время процедуры.
– Ох, прошу прощения… – усмехнулся он, заметив вспыхнувшую на лице блондинки с каре краску смущения.
– Не за что, я сама как слон в посудной лавке, жутко неуклюжая, – еще больше смутившись, заулыбалась сотрудница санатория. – Как вам процедура?
– Как всегда блаженство. Однако, хотелось бы побольше времени.
– Полагаю, ваш врач считает иначе. Поговорите с ним.– Краска на ее лице немного отошла, медсестра скрылась за порогом, прикрывза собой белую больничную дверь с надписью: «Лечебные ванны».
Воронин кивнул, сделал два шага назад, повернул направо и двинулся по коридору лечебного корпуса. Сухие и дряхлые деды, да бабки, ожидавшие своей очереди на лавочках подле дверей лечебницы, то и дело поднимали головы, когда Павел Николаич проходил мимо.
Наверняка, они задавались вопросом: «А что делает в уединенном и отрезанном от внешнего мира санатории в самом сердце Сибири этот тип в самом расцвете сил?»
Воронин мог бы ответить: «В здоровом теле – здоровый дух».Эх, именно что мог бы, если бы по этой причине он находился здесь. Но Павел Николаич прибыл вовсе не подлечиться…
Вернувшись в свои покои, Воронин переоделся и отправился на встречу со своим врачом, следуя совету медсестры.
За стенами завывающий ветер раскачивал стволы могущественных лохматых елей…
Воронин побарабанил костяшками пальцев в дверь и нажал на ручку.
– Разрешите войти? – улыбнулся он, просунув голову в образовавшуюся щель между створкой и наличником.
– Ах, это вы, Павел Николаич, входите, входите, мы вам всегда рады, – кивнул доктор, слегка перегнувшись через письменный стол, чтобы получше разглядеть рвущегося к нему гостя.
Воронин переступил порог, прикрыл за собой дверь, прошагал к столу и занял одно из двух кресел напротив.
«Как будто пришел на собеседование, а не к доктору…» – подумалось Павлу Николаичу.
– Ну-с, так… – кашлянул доктор, порывшись в кармане своего белого халата и найдя там носовой платок.
Он смачно и громко высморкался, да так, что очевидно, было слышно даже в соседнем кабинете. Доктор вытер платком нос и свернув тряпку, убрал ее обратно в карман, а затем обратился к Воронину, соединив кончики пальцев и положив локти на столешницу с зеленым сукном.
– Как ваше здоровье? Процедуры вполне устраивают или хотите добавить? – поинтересовался врач и взглянул на макет скелета, висевшего в углу рядом с книжным шкафом. Воронину показалось, что костлявый усмехается над ними.
Над блестящей лысиной доктора висел портрета Пирогова, который тоже пришелся Павлу Николаичу не по вкусу.
– Я бы хотел уделить побольше времени сеансам лечебных ванн, Армен Шахитович, – сказал Воронин. – У меня кроются подозрения относительно медсестер, обслуживающих эту зону, – прошептал сыщик, подавшись вперед.
– Неужели вы думаете, Павел Николаич, что кто-то из этих милых дам замышляет или готовит на меня покушение? – густые брови врачи приподнялись, образовав треугольник.
