Сказания о руде ирбинской - Надежда Кравченко

Сибириада

© Кравченко Н.А., 2024

© ООО «Издательство «Вече», 2024

В некоторых событиях есть какая-то фатальная предопределённость. Вот и к написанию книги «Сказания о руде ирбинской», мне порою кажется, приложила руку сама судьба.

Во-первых, любовь к истории и литературе привил мне отец – Афанасий Еремеевич Матвеев. Имея всего два класса образования, он так знал русскую историю, что мог дать фору любому учителю-предметнику. Помню, как, читая тот или иной исторический роман, отец вдруг останавливался, досадливо крякал и начинал рассуждать о том, где и как автор, мягко говоря, уклонился от достоверного изложения тех или иных исторических событий. Зато понравившиеся отрывки произведения зачитывал вслух. Это были незабываемые домашние уроки.

Во-вторых, мои родители имели склонность к частой перемене мест. Трудно сказать, что было тому причиной. Во всяком случае, основная версия была такова: мой отец, заядлый охотник и рыбак, искал заповедные места, изобилующие дичью и рыбой. Но я склонна считать, что основной движущей силой была всё-таки беспокойная натура моей матери, Марии Михайловны Матвеевой. Мы так часто переезжали с места на место, что я по малолетству не запоминала названий тех поселений, куда нас заносило. Бывало даже, что на год мы дважды куда-нибудь переезжали. Но в перерывах между переездами наша семья неизменно возвращалась в Туву, в посёлок Хову-Аксы (Огнёвку по-русски), всё на ту же улицу Степную. Только дома менялись. Так что своей малой родиной я склонна считать именно это место.

Но однажды нас занесло на Ирбинский рудник. Здесь я проучилась целый учебный год в девятом классе. В семидесятые годы это был неприглядный посёлок. Сначала мы жили на берегу небольшой речки Ирбы, где стояли два ряда снятых с колёс железнодорожных вагонов. Спали на узлах, готовили на маленьком откидном столике на электрической плитке. Здесь же по очереди столовались. Время было летнее, поэтому мы, ребятня, пропадая на улице, особого дискомфорта не испытывали. С течением времени рудник развивался, вскоре здесь возвели два первых пятиэтажных дома. В одном из них дали квартиру и нам. Здесь мы зажили почти по-царски!

Школа в посёлке тогда ещё была маленькой, деревянной и одноэтажной. Здесь и произошла моя короткая, но судьбоносная встреча с увлечённой краеведением учительницей. К сожалению, ни её имени, ни отчества память не сохранила. Я записалась к ней в кружок и получила задание оформить краеведческий альбом. Данный ею материал меня очень увлёк, заиграло воображение, и я начала писать рассказ о затерянном в тайге руднике. И даже проиллюстрировала его рисунком. Моё творчество руководитель кружка забраковала. Она требовала от меня сухого изложения фактов. Литературные «выдумки» ей, как и моему отцу, были чужды.

Как бы то ни было, волшебный щелчок прозорливой судьбы прозвучал! Механизм моего интереса к истории рудника был запущен.

Закончился учебный год, и родителей потянуло на новое «кочевье», уже в Иркутскую область. Но это уже другая история.

Тем временем судьба подала новый знак. Однажды, работая в городском архиве Минусинска, я случайно наткнулась на интересный документ – «Дело по расследованию разбойного поведения рабочих Ирбинского железоделательного завода Мирона Петрова, Ивана Сиверцева и Тихона Широкова-Бекетова от 12 октября 1823 – 16 февраля 1825 г.». И я с головой окунулась в изучение истории рудника. А «разбойников» вскоре под своими фамилиями поселила в своём будущем романе.

Так и появился на свет этот необычный сборник, каждую историю которого я пережила заново, словно вернулась к родным истокам. Дорога к ним была долгой, но чрезвычайно интересной.