Поездка в лагерь – это так здорово! Весёлые друзья, море, командные соревнования. И конечно – жуткие истории по ночам при свете фонарика. Или луны. Или…
Но Диме не повезло. В первый же день смены он попал в инфекционное отделение с вирусом. Никаких тебе побегать, поиграть, и уж точно леденящих кровь рассказов на ночь.
Дима сел на койку и глянул за окно.
– Уже темно. А здесь, в больничке, наверное, вечно светло будет. Тут всё белое. И стены, и раковина, и постель…
– А ты что, чёрную наволочку хотел? – спросил девчачий голос.
Дима оглянулся. В дверном проёме стояла Агата. Они познакомились в автобусе, пока ехали сюда.
Дима удивился:
– Что ты здесь делаешь?
– Да говорят, вирус какой-то, – вздохнула девочка. – Меня в отдельную палату поместили. А там больше нет никого. Скуч-но-о-о… Вот и решила по корпусу пройтись. И тебя нашла.
– Эх… – поник Дима. – Попали мы. – Но тут же поднял глаза на Агату: – А что ты там про чёрную наволочку говорила?
– Ты разве не знаешь? – удивилась Агата. – Жуткая история.
Дима выпрямился.
– Жуткая, говоришь? – Он показал на стул рядом со своей койкой. – Да ты проходи. Расскажешь?
Агата зашла в палату и прикрыла за собой дверь.
– Ну, слушай!
Один мальчик приехал с родителями на поминки. После похорон долго сидели за столом, потом смотрели фотоальбомы и беседовали. Не заметили, как наступила ночь. Вдова покойного проводила мальчика и его родителей в отдельную комнату и показала кровати.
– Берите постельное бельё, – сказала она и подала розовый комплект маме мальчика, а зелёный – папе.
– А мне где бельё? – спросил мальчик.
– Сейчас принесу, – прошептала вдова покойного. – Как раз у меня в шкафу последний комплект остался.
И принесла мальчику коричневый пододеяльник, коричневую простыню и чёрную наволочку.
– А почему наволочка чёрная? – спросил мальчик.
– Не чёрная, – возразила вдова. – Она коричневая. Просто здесь освещение плохое.
Мальчик застелил свою постель и уже хотел ложиться, но внутренний голос сказал ему:
«А вдруг мне и правда в сумерках кажется, что наволочка чёрная?» – подумал мальчик. И решил проверить. Достал фонарик и посветил на неё. Она была чёрной.
«Если вещи много раз стирать, – стал успокаивать себя мальчик, – то они выцветают. Наверное, пододеяльник и простынь часто стирали – они от порошка и полиняли».
Он сел на койку. И снова услышал внутренний голос:
Подскочил мальчик.
«А что, если мне не кажется и наволочка действительно чёрная? Не просто так же внутренний голос предупреждает». И приложил к наволочке чёрный мамин платок – для сравнения.
Наволочка оказалась ещё чернее чёрного платка.
Тогда мальчик решил не ложиться на чёрную наволочку. Он покрыл её одеялом в коричневом пододеяльнике – и лёг на него.
А ночью проснулся от холода. И холод этот шёл как будто не снаружи, а из самой постели.
– Бр-р-р! – затрясся мальчик и потёр плечи. Он уже забыл про чёрную наволочку. Поднял одеяло и лёг под него – головой на подушку.
«Не ложись на чёрное», – услышал он опять.
Вспомнил про чёрную наволочку и уже взялся за край одеяла, чтобы откинуть его и встать, но глаза сами слипались. Спать очень хотелось.
И мальчик заснул.
А утром он проснулся и понял: что-то вокруг не так. Стол не стоял на месте, а летал в воздухе. И вокруг рычали тигры. Мальчик догадался: он проснулся в другой сон, а не в реальность.
Он тряхнул головой – и проснулся. Но что такое?
Теперь под ногами журчала река, а по ней цокали, как лошади по асфальту, фиолетовые слоны и трубили мелодию похоронного марша.