Я медленно открыла глаза, и оглядев помещение, поняла, что нахожусь в больничной палате. Комнату освещал тусклый свет ночника, а пейзаж справа за окном указывал на темное время суток.
«Как я тут оказалась?», промелькнула первая мысль, но додумать ее я не успела,
так как меня отвлек оклик:
– Эмили! Наконец – то ты очнулась! Я так волновался!
Я повернула голову в сторону говорившего и увидела симпатичного молодого блондина, сидящего возле моей больничной койки и держащего меня за руку. Он нажал на кнопку вызова врача и снова взял меня за руку. Потирая большим пальцем тыльную сторону моей ладони, он улыбнулся и спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
– Я.. чувствую нормально. А кто вы? Мы с вами знакомы?
Его улыбка медленно сползла с лица, а рука, державшая мою руку, напряглась и сжала ее крепче. Он запустил вторую руку в волосы и взъерошил их, словно нервничая и пытаясь подобрать слова.
– Что ты помнишь? Что с тобой случилось? – спросил он спокойно, заглядывая мне в глаза, и, словно, пытаясь найти в них ответы на все вопросы.
Я задумалась, но как бы я не пыталась, я не помнила ничего. Вся моя жизнь словно стерлась из памяти. Мне стало страшно. Я почувствовала, как по щеке скатывается слеза, и сразу же ее стерла. Блондин сочувствующе посмотрел на меня, словно все понял.
– Тише, милая, все будет хорошо. Память обязательно вернется, все наладится, – он приблизился ко мне, словно хотя обнять, но, видимо, посчитал, что не стоит, и просто ободряюще сжал мою руку.
Я опустила взгляд на наши переплетенные пальцы и попыталась понять, что я чувствую к этому парню. Постаралась вспомнить моменты из прошлого, связанные с этим красивым блондином. Но все тщетно, я так и не смогла вспомнить, и вся ситуация вызывала только жалость к этому бедолаге. Я подняла на него взгляд и стала изучать его. Пшеничного цвета волосы, в легком беспорядке, светло – зеленые глаза, нос с небольшой горбинкой, слегка пухлые губы, мужественный подбородок, ярко выраженные скулы. Он пристально рассматривал меня в ответ, не моргая, каким – то жадным взглядом, словно хотел запомнить каждую деталь. Мне стало неуютно, и я отвела взгляд, но чувствовала, что он все равно рассматривает меня.
– Даже имя мое не уточнишь? – с любопытством спросил он. Я повернула голову в его сторону:
– Да, конечно, извини. Как…? – договорить я не успела, потому что дверь палаты распахнулась, и в палату вошли неизвестные мне мужчина и женщина.
– Кайл! Она очнулась, почему не позвал нас? – воскликнул мужчина, и, не дожидаясь ответа, подошел ко мне и встал с другой стороны койки, – Эмили, детка, как ты себя чувствуешь? – он участливо заглянул мне в глаза, и взяв меня за руку, стал поглаживать кисть.
– Физически я ощущаю себя здоровой, но есть проблема, я ничего не помню. И вас, к сожалению, я не помню тоже, – я виновато посмотрела на него. Он изумленно уставился на меня, широко раскрыв глаза и приоткрыв рот.
– Вот прям-таки ничего? – холодно спросила женщина, стоявшая за его спиной и смотря на меня пронзительных взглядом своих карих глаз. Я смутилась.
– Элизабет, перестань! Ты думаешь, такими вещами шутят?! – воскликнул мужчина, отпустив мою руку и оборачиваясь к ней. Она фыркнула, но ничего не стала отвечать, продолжая смотреть на меня. Мне стало совсем неуютно от такого внимания, и я, прочистив горло, продолжила:
– Да, к сожалению, это правда. Я абсолютно ничего не помню. Все, что было до моего пробуждения, словно стерлось из памяти. Даже имя свое забыла, – я стиснула зубы, чтоб не расплакаться и прикрыла глаза.
«Не время раскисать, Эмили! Соберись!» – внутренне дала себе подзатыльник.
– О, Эмили, бедная девочка, как же так, – снова взял меня за руку мужчина.
