Небо над лесом постепенно затянуло облаками, и пошел мелкий, почти неслышный дождь. Он тихо-тихо шуршал по листьям деревьев, окруживших дом. Эрвин стоял на веранде, под навесом, вдыхал свежий воздух и через панорамное окно наблюдал, как внутри дома младший медик Веда разводит огонь в печи. Остальные скрылись где-то в глубине дома. Они добрались сюда утром, проехав два часа в тарантасе от ближайшего большого поселения – Ясноречья. До Ясноречья они добирались еще целые сутки из небольшого города Зоряны – столицы Зорянского воеводства, что в самой середине обширной области, по старинке именуемой Лесными Княжествами.
Эрвину было хорошо и спокойно. Он давно хотел оказаться в этом лесу, да в приятном обществе. А общество было, на этот раз, вполне соответствующим. Сам Эрвин был магистром-целителем из воеводского госпиталя для тяжелобольных, что выстроен в городе Зоряне близ площади Алхимиков. Ранг Эрвина в иерархии целителей был средним, но жалованья на жизнь ему вполне хватало. Его приятель Влад был ученым. Он выучился в той же академии, что и Эрвин, но занимался иным делом – служил управляющим лабораторией, изучающей влияние различных субстанций природного происхождения и рукотворных зелий на человеческий организм. Получив разрешение взять декаду для отдыха, Эрвин уговорил его и нескольких коллег, с которыми ему довелось работать вместе, совершить совместную поездку в это уединенное место среди леса – дом, некогда принадлежавший отцу его старого друга, а теперь сдаваемый в аренду всем желающим. Среди коллег были младшие медички, то есть ассистентки целителей, Веда и Карина. Первая – женщина лет 30, типичная аримка, представительница основного народа, населяющего империю, вторая же – жгучая брюнетка, девушка 25 лет, приехавшая с южных рубежей государства, откуда-то с зидарской границы. Николь – молодая помощница Эрвина, младшая целительница, только что получившая свидетельство об успешном окончании академии естественных наук и начинающая свою медицинскую практику под его, Эрвина, руководством. И еще Петра. Петра к целительству никакого отношения не имела, как и к науке. Она служила в городской управе Зоряны старшим делопроизводителем, знакомство же с Эрвином имела давнее, с тех пор как тот вылечил ее старшую сестру. Влад вполне был согласен с тем, что все знакомые… то есть – знакомицы, были со стороны Эрвина, ибо сам заводил знакомства с трудом, редко, и в основном – по делу. Так или иначе – всех все устраивало. Что ж, свобода нравов вполне позволяла такой компанией путешествовать – 1898 год Новой Эпохи.
Дождь закончился. Эрвин повернулся и вошел в просторное помещение, одновременно кухню и столовую, где Веда заканчивала нарезать привезенные с собою овощи. На плите шумел сосуд с водой для травня.
– Где там все остальные? – спросил магистр.
– Дом смотрят. Нравится.
Дом был двухэтажный. На первом этаже – упомянутая трапезная зала, гостиная, еще небольшая комнатка и ряд подсобных помещений, а наверху – три спальни, бывший кабинет и бывшая библиотека, а посередине этажа – холл. На лестнице раздались быстрые шаги, и по ступеням почти сбежала Николь.
– Представляешь, мастер Эрвин, там, в библиотеке, книги сохранились! Никто их не увез отсюда! Мно-ого!
Эрвин кивнул. Его ученица – так уж он ее про себя называл – очень любила читать.
– Карина и Петра в комнатах обустраиваются…
Разместились они попарно: Эрвин – в комнате с Владом, младшие медички – вместе, Николь – с Петрой. Магистр хотел что-то сказать, но тут снаружи донесся шум подъезжающего лёгкого экипажа. Кто бы это мог быть?
