Пятый конверт был распечатан и только поглядев на текст, Ингри
отбросила его в сторону. Его можно было и не открывать, всё и так
ясно. Очередное требование руки и сердца, отличие только в манере
написания, но суть неизменна. Не успел труп отца как следует
остыть, как пришло первое письмо, за ним ещё одно и ещё. Сегодня
Ингри похоронила своего родителя, а вместе с ним и надежды на
спокойную жизнь. Великий Халлвард, король Тарраго, уже давно сдал
свои позиции, борясь с болезнью долго и мучительно. Но всё же при
его жизни Ингри не опасалась ничего. Теперь ей самой придётся
принимать решения.
Она в растерянности забарабанила пальцами по мраморной
столешнице и перевела взгляд на сидящих напротив. В северной башне
цитадели стояла тишина и только две пары глаз смотрели на неё, едва
освещённые тусклым светом свечей. Справа находилась Элеттра,
гадалка и предсказательница, сблизившаяся с Ингри уже давно. Её
лицо, обычно непроницаемое, выражало явную тревогу. Руки беспокойно
теребили медальон.
Слева из капюшона сверкали глаза, отражая падающий свет. Табби,
полукот, в отличие от Элеттры, был спокоен, как и всегда. Он
фыркнул в свои усы:
– Дай угадаю, толстый Фроуд шлёт тебе заверения в искренней
любви и подгоняет отдать ему земли Тарраго как можно скорее?
– Да, как и все они, – тихо ответила Ингри, стараясь, чтобы
никто снаружи не мог ничего услышать. – Фроуд хоть выдерживает
такт, а вот Брокк пишет почти прямо, чтобы я приняла правильное
решение, если не хочу потерять всё. Как думаешь, Табби, он и
вправду решится напасть на Тарраго, если я откажусь?!
– Конечно, – полукот сделал удивлённые глаза. – Ведь посмотри,
что у нас творится! Бардак! Ты должна править страной, а на деле
командуешь мной и Элеттрой. Да и то без особого успеха. Нет, Ингри,
так не годится. Я скажу тебе прямо, наша знать продаст тебя сама,
если ты заартачишься. Вопрос времени, причём скорого. Как только
они решат между собой, как разделить должности поудобнее, так ты
сразу выйдешь замуж. За Брокка вряд ли, а вот за Таллека вполне. У
него уже больше сорока жён, так что одной больше, одной
меньше...
– Молчи! – Элеттра толкнула его рукой. – У тебя язык, как
помело. Не выйдет она за Таллека, зачем ты её пугаешь?!
– Прошу прощения, – полукот иронично приподнял несуществующую
шляпу, – я забыл с кем имею дело. Может подскажешь нам, дорогая
Элетт, что там виднеется в твоей сияющей чаше?!
– Ничего определённого, – гадалка нахмурилась, – такого ещё не
было.
Элеттра лгала. В сиянии жидкого металла виднелись бесконечные
поля сражений. Такие пугающие, что ей больше не хотелось туда
глядеть. Но сказать об этом Ингри ей не хватило духу. И так
девчонка раскисла. Гадалка сурово уставилась на Табби и его хитрые
глаза понимающе мигнули:
– Я могу сказать и без чаши, – произнёс он преувеличенно бодро,
– два жарких костра для нас с тобой и венчание Ингри с этим старым
козлом, если мы не пошевелимся.
– Что ты предлагаешь, Табби?! – Ингри немного оживилась. – Ведь
ты точно что-то придумал.
– Само собой, – полукот важно поправил застёжку плаща, – должен
же хоть кто-то сохранять хладнокровие. В первую очередь тебе нужно
взять власть в свои руки. Мне не хочется стать горелым комком
шерсти.
– Но как?! – Ингри развела руками. – Ведь я не знаю, что мне
делать. Они контролируют всё. Армию, городскую стражу. Даже мои
слуги и те сплошь доносчики. Ты знаешь это лучше меня.
– Через неделю заседание совета, – Табби прищурился. – На нём
тебе скорее всего предъявят ультиматум, вот как эти сейчас, –
полукот кивнул на письма, – значит у нас есть неделя. Это неплохо.
Можно успеть.
– Что успеть?! – Элеттра дернула его за плащ. – Говори яснее, а
не надувайся от важности. Живо!
