Волчья ягодка. Развод без правил - Инга Максимовская

Глава 1

— Отмечать сорок лет — плохая примета, Марго, — булькнула коктейлем Надюшка.

Клуб орет непонятной мне музыкой, извивается телами в белом ярком свете. Коктейль на вкус похож на туалетного утенка, только что сахарный лед на ободке коктейльной чаши как-то примиряет меня с тем, что мне сегодня стукнуло сорок. Сорок, блин.

— И не отмечать тоже, — Валентина откинулась на спинку барного стула и томно выгнулась в пояснице. — Надька, ну тебя в пень с твоими загонами. Как там Катя Тихомирова говорила? В сорок лет жизнь только начинается. Так что, Ритка, держи хвост пистолэтом. И ответь уже на звонок. А то твой мобильник музыку перебивает эту ужасную. Слушайте, ну не старые же мы еще, почему я не понимаю, что сейчас поют со сцены? Ни одного, блин слова. Ни одного гребаного звука, ощущение, что у певцов во рту...

Я поднимаюсь со своего места, точно зная, что Валька сейчас не микрофон имеет в виду.

— Потому что ты коряга глухая, — хихикнула моя третья подружка. Она страшно любит доводить Валюшку, прямо хлебом не корми. — А Ритке просто снова восемнадцать. Третье восемнадцатилетие начало отсчет. И за это надо шарахнуть коктейля, а потом порвать этот танцпол энергичным танцем с элементами тверка. Мы же еще игого.

Мы с ним вместе с детства. Я их помню столько же, сколько помню себя. А вот с мужем моим как-то не задалась дружба у девчонок. Поэтому я праздную свои дни всегда два раза. Первый раз с подругами, второй с семьей. Сережа очень недоволен этим фактом каждый год. Но право на встречу с троицей ведьм, как он их называет, я отстояла еще в самом начале нашего с ним брака.

Выхожу в коридор, похожий на бункерный, даже лампочка под потолком мигает, как в фильме ужасов про апокалипсис, для антуража. Если бы место выбирала я, фиг бы я сюда притащила подруг. Но сегодня у нас девичник, который девчонки мне оплачивать запретили, так что...

— Рита, ты где? — властный голос мужа звучит недовольно и раздраженно. —Я приехал домой тебя поздравить, вообще-то. Стою как дурак в прихожей с цветами.

— Сереж, я думала ты до вечера будешь на работе, ты же так сказал. Выбралась с девчонками, — сердце колотится. Он приехал с цветами. Как и каждый год. Дежурный букет роз, белых с розовой каемкой по краю лепестка. Двадцать два года. Сначала это было мило, потом вызывало глухое раздражение. Теперь равнодушие. Одни и те же цветы, поцелуй, бокал вина. “Мне надо на работу, галчонок”. Галчонком он меня зовет, потому что волосы у меня черные и блестящие. Моя гордость, ну и постоянный уход. Теперь я их конечно подкрашиваю, в попытках скрыть седину.

— Празднуй, детка. Я не в восторге, конечно, что моя любимая женушка где-то гуляет со своими подружками лягушками, но ты же у меня умница, — настроение мужа меняется резко, как погода у моря. — Ведьмам своим привет. И... Я собственно приехал сейчас, потому что задержусь, так что отпразднуем с тобой завтра. У меня деловая встреча. Ты же не обидишься?

— Нет, конечно. Мы с Машулей доставку закажем, натрескаемся роллов. Ты же не любишь их, — улыбаюсь. Вечер с дочерью обещает быть прекрасным. Маруське двадцать. Она юна, прекрасна и она любовь всей моей жизни. И подарил мне это счастье самый любящий и заботливый мужчина на свете. Мой муж, без которого я себя уже и не помню.

Я вышла замуж рано. Родила дочь. И сразу повзрослела. Мои девчонки бегали по дискотекам, а я увидела синие глазки принцессы, которую произвела на свет, и поняла, что семья — самое великое чудо. И, наверное, так и замерла в этом убеждении, как паучишка в янтаре. А ведь подавала когда-то надежды. Валька стала юристом, главным партнером дорогой адвокатской конторы. Катюшка кризис менеджер. К ней очередь на год вперед, Надя — журналист. Ее расследования поражают воображение. А я... Я так и осталась женой и мамой. Сергей сказал, что женщины в его семье не работают. И к сорока годам я вдруг почувствовала себя... Впрочем, все у меня прекрасно. Дом полная чаша, дочь студентка, муж владелец крупного бизнеса, сейчас пробивается в политику. И мы любим друг друга. Многие бы могли только позавидовать такой жизни. Да и завидуют. Да, со временем немного притупилась острота, да мы стали более взрослыми и растеряли безумие. Но... Мы семья.