В том году лето выдалось особенно жарким. Трава на равнине колыхалась, словно море под лёгким бризом, а воздух дрожал от тепла, поднимающегося от земли. Деревня утопала в золотистом свете, который заливал небольшие домики из древоруды – материала, который местные жители веками извлекали из почвы.
День рождения Ветра начался с первыми лучами солнца. Вольтар не спал всю ночь, поддерживая Вайру, чей голос звенел от боли и надежды под тусклым светом травяных свечей. Повитуха хлопотала рядом с роженицей, шепча древние заговоры и прикладывая к её лбу смочённую в отваре ткань.
– Скоро, совсем скоро, – приговаривала она. – Твой маленький ураган уже близко.
Вайра улыбнулась, несмотря на боль. Она всегда говорила, что чувствует, как внутри неё растёт вихрь, а не обычный ребёнок.
Когда первые крики новорождённого разрезали тишину дома на окраине деревни, Вольтар почувствовал чужое соприкосновение. Маленькое существо с красным сморщенным лицом и удивительно сильными для новорождённого руками вцепилось в палец отца.
– Ветер, – прошептала Вайра, глядя на сына. – Его имя – Ветер.
Вольтар молча кивнул. Имя подходило мальчику идеально.
Три дня спустя после рождения сына Вайра чувствовала себя уже достаточно хорошо, чтобы подняться с постели. Она двигалась медленно, но уверенно, укачивая маленького Ветра на руках.
– Я хочу показать ему границу, – сказала она Вольтару. – Хочу, чтобы он с первых дней знал, где заканчивается наш мир.
Вольтар нахмурился:
– Может, не стоит? Тебе ещё нужно отдыхать.
Вайра покачала головой:
– Это ненадолго. Просто прогуляемся до края деревни и вернёмся.
Он помнил, как стоял у порога их дома, наблюдая за тем, как фигура жены с ребёнком на руках медленно удалялась в сторону границы деревни, туда, где плотные травы равнины становились выше, а воздух начинал странно преломлять свет. Вольтар решил оставить их наедине на некоторое время, а сам вернулся в дом и занялся изготовлением свечей из травяного воска.
Часы шли, а Вайра не возвращалась. Когда солнце начало клониться к закату, Вольтар наконец отправился на поиски. Он шёл по едва заметной тропинке среди высоких трав, выкрикивая имя жены. Тишина в ответ пугала больше всего.
На самой границе деревни, там, где плотность воздуха менялась настолько, что создавала лёгкое марево, Вольтар нашёл маленький свёрток. Ветер спал, укутанный в пелёнки, рядом с большим золотым компасом, стрелка которого неподвижно указывала в сторону центра деревни. От Вайры не осталось и следа.
В деревне говорили разное. Кто-то шептал о странных существах, что обитают за границей поселения и иногда забирают неосторожных жителей. Другие утверждали, что Вайра ушла сама, соблазнённая миражом другой, лучшей жизни. Но никто не знал правды.
Первые недели без жены Вольтар провёл словно во сне. Он механически выполнял работу по сбору трав, собирал пучки душистых трав, выжимал из них эфирные масла для свечей. Каждая свеча, которую он делал, хранила память о руках Вайры, которая прежде помогала ему в этом деле.
Однажды вечером, укачивая плачущего Ветра, Вольтар заметил странную книгу, лежащую на столе. Он не помнил, чтобы видел её прежде. Тёмная обложка с выжжённым на ней символом компаса привлекла его внимание. «Учение о Жизненном Компасе» гласила надпись на первой странице.
В ту ночь Вольтар не сомкнул глаз, погрузившись в чтение. Страница за страницей раскрывали перед ним философию, которая, казалось, объясняла всё происходящее:
«Истинный путь всегда ведёт внутрь. Компас указывает не на север или юг, а на сердце твоих проблем. Тот, кто ищет выход снаружи, лишь глубже погружается в иллюзию. Освобождение приходит через принятие».
