Моя фамилия — Пушинка. Мой вес — девяносто килограмм.
У многих вызывает улыбку некоторое несоответствие моей
фамилии и наружных параметров, но лично я никаких противоречий не вижу. У меня
отличное чувство юмора, я легка на подъём и имею неиссякаемый запас оптимизма.
Так почему бы мне не быть Пушинкой?!
Жаль только, что такие люди как мой жених Гриша Костров
этого не понимают и не ценят...
***
В воскресное утро я, как обычно, поднимаюсь пораньше, чтобы
испечь своему Грише пирог. Раскатываю тесто на столе, не скупясь, раскладываю
начинку, защипываю края. Пока пирог печётся в духовке, принимаюсь за любимое
занятие.
Достаю из рукодельной коробки набор вязальных крючков и
моток пряжи. Придвигаю к себе схему нового узора. Почти сама собой плетётся
цепочка из воздушных петель, потом два ряда столбиков с накидом. Дальше нужно
быть внимательнее...
Пристально вглядываюсь в схему и… от неожиданности роняю
крючок на пол. Жалобно звякнув, он улетает куда-то под мойку.
На кухню шумно вваливается Костров в одних трусах. Волосы на
голове всклокочены. На щеке отпечаталась складка от наволочки.
Странно, чего это он соскочил аж в половине девятого утра?
Обычно по выходным раньше полудня его не добудишься.
— Опять вяжешь? — интересуется он и, громко зевая, падает на
стул рядом со мной. — Самой-то ещё не надоело? Даже смотреть на тебя скучно...
«Снова он что-то не в настроении, — с тревогой думаю про
себя. — Уже который день придирается ко мне безо всякого повода. Лишь бы
зацепиться за что-нибудь. Неужели на работе какие-то неприятности? Или что-то
ещё?»
— А в духовке, что так чадит? — не унимается Гриша. — Опять
что-то пережгла?
— Ничего я не пережгла, — отвечаю бойко, хотя после его слов
становится как-то обидно. Старалась ради него, а он... — В духовке пирог
печётся. Твой любимый, между прочим! С рыбкой, лучком и рисом.
— Тогда другое дело, — с довольной улыбкой Костров
поглаживает меня по плечу и кивает в сторону коробки с пряжей. — А чего
вязать-то собираешься?
Вообще-то это секрет. Хотела сделать ему сюрприз, как раз ко
дню нашей свадьбы. Но раз уж увидел меня за работой, теперь ни за что не
отвяжется. Придётся раскрыть карты раньше времени.
— Собираюсь вязать платье на свадьбу, — с улыбкой смотрю на
него, ожидая одобрения и поддержки, но не встречаю ни того, ни другого.
— С ума сошла?! — срывается с места Гриша. — В вязаном
платье на свадьбу?! Может, ещё лапти на ноги натянешь вместо туфель? Домотканые
коврики на пол бросим для гостей?
— Ты ничего не понимаешь! — пытаюсь вразумить его. — Это
вязаное ирландское кружево! Тончайшая ручная работа! Выглядит шикарно!
Потрясающе красиво!
— Что-то я сомневаюсь в этом... Неужели трудно быть как все?
Хотя бы в день свадьбы не ставить меня в неловкое положение перед знакомыми! Это
всё-таки не деревенская вечеринка! — Он несколько раз нервно проходится по
кухне, бросая неодобрительные взгляды в мою сторону. — И вообще, Пушинка, ты
пока не торопись…
— Так я и не тороплюсь! Наоборот заранее готовлюсь.
Ирландское кружево долго вяжется. Не один месяц может уйти...
— Слушай, не испытывай меня с этим ирландским кружевом!
По-хорошему прошу! — Гриша с нескрываемой досадой запускает пальцы в свою
шевелюру, продолжая мерить шагами кухню.
Когда причёска на его голове начинает напоминать
разметавшийся от ветра стог сена, он в бессилии роняет руки и снова опускается
на стул рядом со мной.
— Со свадьбой придётся повременить, Пушинка…
Если бы вязальной крючок не улетел из моих рук ещё раньше,
то сейчас было бы самое время выронить его.
Что значит повременить?! И почему?
В ожидании чего-то крайне неприятного сердце бьётся в груди с
бешеной скоростью, иногда пропуская удары.