Таверна с изюминкой - Анна Жнец, Полина Верховцева

Лифт не работал.

Я еще пару раз нажала на кнопку, но, так и не получив отклика, понуро направилась к лестнице.

В каждой руке по несколько тяжелых пакетов, шатающийся каблук и настроение ни к черту.

Павел Владимирович, мой босс, требовал, чтобы его секретарь всегда была при полном параде. А это значит, что сейчас, навьюченная, аки ослик, я пешком карабкалась на десятый этаж в узкой юбке-карандаше и на неустойчивых шпильках.

Медленно, ступенька за ступенькой, пролет за пролетом. Через силу. И чем выше поднималась, тем яснее понимала, что отчаянно не хочу домой, потому что там все будет как обычно: бытовая рутина, домашняя работа, которая никогда не заканчивается, претензии и ворчание мужа.

На шестом этаже у пакета оборвалась ручка, и зеленые яблоки вывалились на лестницу. Одно упало в просвет между этажами и шлепнулось где-то далеко внизу, а остальные бодро покатились вниз по ступеням.

Тяжко вздохнув, я поставила уцелевшие пакеты на площадку и принялась собирать рассыпавшиеся фрукты. Кое-как распихала их по свободным местам и продолжила свой путь.

На девятом — у меня уже дрожали ноги, сбилось дыхание, началась одышка.

Давай, милая, еще немного — и ты дома. Счастье-то какое.

Дверь была закрыта.

Муж нажал кнопку домофона и на этом посчитал, что его долг исполнен, хотя я сразу предупредила, что у меня в руках тяжелые пакеты.

Я постучала носком туфли по косяку. В ответ – тишина. Постучала еще раз – результат тот же. Тогда, кое-как страхуя пакеты второй рукой, я сама нажала на ручку, потом просунула ступню в образовавшуюся щель и толкнула дверь. Открыла.

Стоило только переступить через порог, как на встречу мне вышел Николай.

— Чего так долго?

— Лифт не работает, — прохрипела я, с трудом опуская сумки на пол. Ноги гудели, спина, кажется, напрочь одеревенела, а ладони были изрезаны глубокими красными бороздами от ручек.

— Я имею в виду, почему так долго с работы шла!

— И тебе здравствуй.

Мою иронию он пропустил мимо ушей.

— Я жрать хочу, умираю просто.

Боже, пожалуйста, пусть он хотя бы что-нибудь приготовил. Умоляю. Согласна даже на пельмени.

Однако, пройдя на кухню, я увидела девственно чистую плиту. Зато в раковине стояла пустая кастрюля из-под супа. Не залитая и безнадежно присохшая.

Супа там, между прочим, было еще на два дня…

— Что купила? — спросил муж, заглядывая в пакеты, как ребенок, который жаждал получить что-нибудь вкусненькое. Увы. Там были макароны, крупы, большая пачка муки, молоко, картошка и те самые яблоки, которые раскатились по лестничной площадке. Еще буханка хлеба и батон.

— Почему ничего к чаю не взяла?

— Забыла.

Он как ни в чем не бывало пожал плечами:

— Ну, значит, пирог испеки. Ужинать, кстати, чем будем?

У него отпуск, он целыми днями дома, кочует между диваном, компом и кухней, но даже мысли нет, чтобы что-то приготовить к моему приходу.

— Коль, я очень устала… — начала было я, но муж тут же встал в позу:

— И что мне теперь голодать? У Андрюхи вон жена все успевает, и работать, и красоту наводить, и по дому все делать! А ты вечно устаешь.

— У Андрея жена работает на полставки администратором в салоне красоты. А я по восемь часов в бюджетной организации плюс подработки.

— А это разве повод ничего не делать дома?

Мне так и хотелось сказать: ну ты же, е-мое, ничего не делаешь!

Не сказала. Потому что это приведет к скандалу на два дня, а у меня нет сил на скандалы. У меня вообще ни на что нет сил! Хотелось просто сесть и смотреть в одну точку.

Но от меня ждали ужина.

— Давай, просто закажем пиццу.

Да, пицца — это то, что мне сейчас нужно! С румяной корочкой, тянущимся сыром и острыми перчиками…

— Зашибись, — протянул он, — у кого-то деньги лишние появились? То она ноет, что ей не хватает, а то решила шикануть. Ты еще роллов предложи.