Глава 1. Судьбоносный зелёный паразит
В вагоне метро, заполненном сонными людьми, было душно. Здесь сложно было соблюдать социальную дистанцию, но вот маски были на всех. В той или иной степени – всё-таки седьмой месяц неспокойной эпидемиологической обстановки.
В очередной раз широко зевнув и поправив сползшую на глаза маску, Лиза посмотрела на экран зажатого в руке телефона – 7:30. Девушка спешила на работу. Работала в кафе при университете – это в первой половине дня. Потом посещала свободные лекции. Елизавета Барашек очень надеялась в следующем году всё-таки поступить на филологический. Или пойти на архитектора? Родственников, чтобы помочь с этим вопросом, не было. И Лиза продолжала мучаться, не зная, что выбрать. Вроде и рисовать получалось хорошо – ей очень нравилась красота готических зданий, ещё сохранившихся в Самаре. Её наброски занимали почти треть снимаемой комнаты и валились со всех шкафов. Но с другой стороны, девушку завораживали древние тексты, хранящие в себе множество тайн человечества. Это так интересно – читать тексты, написанные сотни или даже тысячи лет назад. Представить, что кто-то, такой же человек, как она, когда-то записывал эти мысли, а теперь от него не осталось и следа, кроме этих слов… от такой мысли по коже бежали мурашки.
Вагон метро затормозил. Расплывчатая картинка за большим прямоугольным окном обрела чёткость, отобразив гранитную стену и медные, горящие тёплым жёлтым светом светильники.
– Станция Валентина Пестравкина, – объявил потрескивающий динамик.
Лизе осталось проехать ещё пару станций. Девушка одела громоздкие наушники и, разблокировав телефон, открыла приложение, в котором она прослушивала уроки французского – так, для саморазвития. Включив очередную подборку фраз, Лиза переступила с ноги на ногу и поудобнее ухватилась за поручень.
Металлические двери с тихим шипением закрылись. Вагон плавно тронулся. Краем глаза Елизавета заметила какое-то оживление слева и, решив, что очередной энергичный пенсионер ищет свободное место, наклонилась вперёд, дабы дать пройти человеку.
В наушниках гнусавый женский голос раскатисто растягивал гласные, как-то обречённо повторяя одну и ту же фразу: – Tes muffins sont un peu secs aujourd’hui.
Переводилась она примерно так: ваши кексы сегодня суховаты.
…Сдались ей эти кексы.
Желудок заурчал, откликаясь на мысли о еде. Раздавшийся в вагоне крик, а затем усилившееся беспокойство, которое волной прокатилось по пассажирам, заставив их дружно повернуть головы влево и застыть, никак не отразилось на Лизе. Крик она не услышала, поскольку задумалась о свежих булочках, которые ждали её в кафе. Вот ещё пара станций и…
Одетый в серое мужчина ломанулся по проходу, расталкивая пассажиров, которые, недолго думая, решили последовать его примеру. Лизу сбили с ног. Девушка упала на освободившееся вдруг сиденье. Испуганно проводила глазами толпящихся справа людей. Затем повернула голову влево – и увидела несколько очень высоких фигур, одетых в чёрное, стремительно направляющихся к ней. Кажется, один из них ей что-то кричал. Медленно, как в ни к месту применённом слоумо, девушка подняла руку и стянула наушник с уха:
– Беги! – раскатисто пронеслось по вагону, заполнив всё пространство и задребезжав в стёклах окон.
Наверняка Лиза бы послушалась и побежала, поскольку действительно успела напугаться, но именно в тот момент, когда она попыталась встать, в её ногу вцепилась рука. В проходе лежал мужчина. Он хрипел и, кажется, задыхался. Его вырвало какой-то зелёной гадостью. Гадость зашевелилась и выпустила щупальце. Щупальце на раз пронзило мягкую ткань жёлтого кроссовка, в которую была обута правая нога Лизы. Девушка ощутила резкую боль, но почти сразу конечность словно онемела, боль стихла, а зелёная тварь полностью всосалась внутрь кроссовка.
