Рэй (1 год 3 месяца. Послеоперационный период.)
Запах был первым, что вернулось. Незнакомый. Чистый до стерильности, режущий нос, как лезвие. Антисептик. Под ним – сладковатая нотка наркоза, призрачная дрожь его собственного страха, и… металл. Холодный, безжизненный. Стол. Инструменты.
Я открыл глаза. Мир плыл, как в густом тумане. Яркий свет бил в зрачки. Боль. Тупая, глубокая, пульсирующая волнами из правой задней лапы. Она была толсто забинтована, неестественно тяжелой.
"Просыпается наш герой," – знакомый голос. Низкий, спокойный. Доктор Сергей. Его лицо склонилось надо мной. В глазах – не жалость, а удовлетворение мастера. "Все прошло идеально, Рэюшка. Осколок вынули. Нерв не задели. Теперь главное – реабилитация. И твой боевой дух."
Его рука, теплая и уверенная, легла мне на голову. Я слабо ткнулся носом в ладонь. Где Аня? Мысль пронеслась сквозь туман наркоза и боли.
"Вот он! Мой мальчик!" – ее голос, как солнечный луч в тумане. Она ворвалась в поле зрения, опустилась рядом со столом. Ее глаза – знакомые "озера" – были красными от слез, но сияли надеждой. Ее запах – Главный, Домашний – обволок меня, как спасительное одеяло. Я заскулил, пытаясь дотянуться. Аня!
"Тише, малыш, тише," – ее пальцы дрожали, гладя мою шею, избегая повязки. "Все позади. Теперь ты будешь здоров! Будешь бегать!" Ее голос звенел верой, но я чувствовал под ней тонкую ниточку страха. За меня. За будущее.
Потом появился Он. Не Человек в Белом. Человек в Синем. С нашивками на рукаве. Сержант Макаров. Его запах ударил резко: кожа ремня, крепкий табак, пот дороги, и что-то твердое, непоколебимое, как скала. Он стоял чуть поодаль, руки за спиной, изучающе смотрел на меня. Его взгляд был как прощупывание штыком – оценивающим, без сантиментов.
"Вот ваше новое оружие, сержант," – улыбнулся Доктор Сергей. "Пока, правда, требует доводки."
Сержант кивнул, шагнул ближе. Не к моей голове. К лапе. К повязке. Его пальцы, грубые и сильные, осторожно ощупали бинты через перчатку. Я напрягся, ожидая боли, но было только давление.
"Ортез подготовили?" – спросил он доктора, не глядя на меня.
"Да. Самый современный. Легкий сплав, регулируемые крепления. Но ему потребуется время, чтобы привыкнуть. И терпение. От вас обоих."
Сержант Макаров наконец посмотрел на меня. Прямо в глаза. Его взгляд был ледяным и прямым.
"Рэй," – произнес он мое имя четко, как команду. "Я – твой проводник. Сержант Макаров. Ты теперь – К9 Омега. Служебная собака полиции. Твоя задача – служить. Защищать. Искать. Помогать." Он сделал паузу, давая словам проникнуть сквозь туман в моей голове. "Понимаешь? Служить. Это не игра. Это долг. Ты готов нести этот долг?"
Служить. Слово пахло важностью. Суровостью. Целью. Как команда "Фас!" на площадке у Максима, но масштабнее. Я слабо завилял хвостом, не отводя взгляда. Да. Я готов. Я – Защитник.
"Хорошо," – Сержант кивнул, почти незаметно. Уголки его губ дрогнули – не улыбка, а признак одобрения. "Сначала научимся ходить заново."
Ортез. Его принесли. Он блестел холодным металлом и черным пластиком. Сложная конструкция из дуг, ремней и мягких подушечек. Новые латы. Для сломанного воина.
Процесс надевания был унизительным. Меня держали. Крепили ремни вокруг бедра, голени, выше сустава. Ортез обхватил лапу, как стальные объятия. Чужие. Тяжелые. Неудобные. Я попытался стряхнуть его – неуклюже, жалобно заскулил. Он звенел, щелкал, сковывал движение.
"Терпи, боец," – голос Сержанта был как удар наждаком по дереву. Никакого сюсюканья. "Это твоя броня теперь. С ней ты будешь ходить. Бегать. Служить. Без нее…" Он махнул рукой в сторону моего коврика в углу кабинета доктора. «…только коврик. Хочешь служить, Рэй?»
