* * *
Небо было серым, а песок под ногами почти чёрным. Он даже не был уверен, что это песок, просто какая-то однообразная сыпучая субстанция. Рассеянный свет исходил из неясного источника и мало помогал, да и смотреть здесь было особо не на что. Тёмная плоская, как тарелка, равнина, чёрные горы на горизонте.
Всадник в плаще с капюшоном оглянулся на него, и парадоксальным образом Боудар почувствовал необходимость следовать за ним и что всадник – это он сам. Он попытался сдвинуться с места, но не вышло, а человек в капюшоне продолжал настойчиво звать.
Арес открыл глаза и мгновенно проснулся, как всегда после сновидения. Он привлёк к себе спящую Лауви и обнял её, чтоб утвердиться в реальности. Странная картина тёмной пустоши стояла перед глазами. Беременная жена вздохнула, но не проснулась.
Бесцветное зимнее утро только начиналось, замок тонул в тумане, и за окном не было видно даже соседних деревьев. Снег редко лежал в городе даже в разгар зимы – падал и сразу таял.
Боудар тихо поднялся, забрал одежду и вышел в другую комнату. Размялся, потёр шрам на бедре, продолжающий иногда беспокоить, оделся и пошёл в казармы. Утренняя тренировка всегда помогала ему собраться с мыслями.
Мокрый песок ристалища промёрз и не мешал двигаться. Арес спустился по ступеням из арсенала и погрузился в туман. Казармы, как и замок, стояли на самой вершине холма и в такую погоду часто оказывались прямо в облаке. Влажный холод пробирался под рубашку, но воевода не стал надевать нагрудник и наплечье – хотелось свободного движения. Когда он уже заканчивал разминку, его внимание привлекло какое-то движение в тумане. Боудар опустил меч и сделал медленный оборот вокруг себя, прислушиваясь к чутью. Рядом не было людей, но слышались приглушенные голоса, детский смех и топот, грохот деревянного оружия о щиты. Так звучали в его детстве занятия на этой площадке, только сейчас здесь не могло быть никаких детей. Арес осторожно двинулся на звук, но он кружил и то отдалялся, то приближался. Вдруг один из голосов прозвучал почти над ухом – мальчишка засмеялся и крикнул: "Попробуй достань меня, слышишь, Жердь?" – и удалился вместе с топотом нескольких пар ног.
Боудар стоял как вкопанный. Так он дразнил одного из главных соперников своей юности, высокого жилистого парня по имени Гéммар. Тому не повезло погибнуть в первом же походе, и для будущего ареса это стало важным опытом. Он собирался ещё много лет азартно состязаться с Геммаром во всём – это казалось неизбежным и многообещающим, – но вот его нет. Девятнадцатилетний Боудар тогда утвердился в мысли, что держаться за жизнь саму по себе бессмысленно, но жить её нужно так, чтобы не жаль было умереть в любой момент.
В тот мир они больше не возвращались, он оказался бесплодным и негостеприимным, и погребальный костёр Геммара остался единственным следом Арракады среди скал и приземистых кривых деревьев.
Светало, ветер начал отгонять туман, и из казармы в арсенал на утреннюю тренировку потянулись юнцы. Арес стоял посреди площадки и вспоминал что-то важное о себе, забывшееся в череде насыщенных событиями лет. Вдруг он подобрался и отпрыгнул, даже не успев понять зачем. Чутьё и тело среагировали быстрее разума. В полуметре от места, которое он только что покинул, в песок воткнулось брошенное с силой копьё. Древко ещё дрожало, а Боудар уже стоял в боевой стойке, обернувшись к оружейной.
– Разомнёмся, военачальник? – весело крикнула Вала с высокого порога.
Боудар засмеялся и принял вызов.
Адама́р всунул руку в кожаную петлю на древке своего копья и перебросил его за спину. Достал небольшой композитный лук из чехла на бедре и наложил стрелу на тетиву, ещё три воткнул в землю около себя. Он сидел в низких зарослях орешника на гребне холма и смотрел на тропу внизу. По расчётам, разведчики появятся совсем скоро и, если их будет хотя бы трое, он успеет их снять до того, как они достанут его или разбегутся. Четверо уже станут проблемой, а ему нужно, чтобы не ушёл никто. Дальше по дороге, на склоне под деревьями, стоит лагерь аракса Леудара, и ни один вражеский соглядатай не должен дойти до него.
