Глава 1
Меня зовут Алексей. Мне двадцать семь.
Я родом с северного побережья, где море – не просто стихия, а живая плоть, вздымающаяся под ногами и дышащая ледяным паром. Я вырос под свист ветров и хруст льдин в проливе. И всё же, даже с моим морским прошлым, я не был готов к тому, что случилось тогда.
Торговый корабль «Заря» покинул Сахалин ранним утром. Цель была простая – пересечь воды на юг, чтобы доставить груз редких мехов, соли и древесины. Капитан Лавров – старый морской волк, с глазами цвета угля и голосом, будто проржавевшая цепь, – уверял, что маршрут безопасен. Сезон был тихий. Прогноз благоприятный. Но что-то с самого начала было не так.
Сразу после выхода из бухты небо начало тускнеть, хотя было ещё утро. Тучи надвигались со скоростью, не свойственной этому времени года, будто кто-то гнал их с яростью. Через несколько часов горизонт исчез. Исчезло солнце. Исчезло небо.
А потом пришёл он.
Шторм.
Не шторм – безумие. Нечто дикое и чуждое. Волны были не волнами, а стенами воды, срывающимися в бездну. Корабль трещал, как старая кость, которую кто-то хотел сломать пополам. Палубу скребло чем-то невидимым, будто когтями. Ветер завывал – и я готов поклясться, это было не просто завывание. Он говорил. Кричал. Шептал каждому из нас.
Я стоял, вцепившись в мокрый канат, и чувствовал, как корабль теряет волю. Он больше не слушался руля. Мы плыли туда, куда указывала безумная сила.
Ко мне подбежал капитан. Его лицо, обычно каменное, сейчас было искажено страхом.
– Алексей! – закричал он, перекрывая вой бури. – Ты видишь это?! Я тридцать лет в море, но такого… – он осёкся, оглядываясь. – Это не шторм. Это… это что-то другое. Не чистые силы, слышишь меня?! Нам конец!
В тот момент я почувствовал, как под нами исчезает контроль. Корабль стал живым – дёргающимся, страдающим существом, которое несло нас в неизвестность. Сломались паруса, мачты скрипели, как будто плакали.
Экипаж… чёрт возьми. Люди начали вести себя странно. Механически. Будто их разум вышел за пределы палубы. Кто-то смотрел в одну точку, не мигая. Кто-то шептал себе под нос – и не на русском, не на каком-либо языке, который я знал. Один из молодых матросов начал молиться, но в какой-то момент его молитва превратилась в бормотание, будто он говорил с кем-то рядом. С кем-то, кого не было.
Я видел, как по палубе ползла тень. Но не от нас, не от фонарей – тень, у которой не было источника.
А потом всё прекратилось.
Неожиданно. Как щелчок.
Тишина.
Шторм исчез, словно его и не было. Волны исчезли, ветер исчез. Но и берегов не было. Ни солнца. Ни неба.
Только туман.
Слепой, вязкий, как молоко. Он окружал нас со всех сторон, заглушая даже мысли. Мы не знали, где мы. Сколько прошло времени. День? Два? Неделя?
А потом кто-то заметил огонь.
Вдалеке. На воде. Как будто чья-то ладья шла сквозь этот туман, и огонь на ней не гас.
Я знал: всё изменилось.
И назад дороги уже не будет.
…Когда туман стал рассеиваться, я уже знал: что-то здесь не так.
Не наши это земли.
Это чувствовалось кожей, костями, нутром. Воздух был плотнее, тяжелее, как будто пропитан чужими снами. Солёная вода пахла иначе – не как знакомый север, а как что-то древнее, давно забытое и враждебное. Небо над нами было не голубым, а с едва заметным янтарным оттенком, будто в нём растворена кровь.
Я был прав. К несчастью.
Когда пелена окончательно растаяла, команда сбежалась на палубу. Нас осталось семеро. Только семеро из двадцати. Остальные… Кто-то сошёл с ума. Бормотали себе под нос, отказывались от воды, пищи, от всего живого. Как будто уже были мертвы. Они умерли с пустыми глазами, глядя в никуда. Трое выпали за борт – никто даже не понял когда и как. Их просто не стало.
