«...Душевной болью сотканные
нити
Сплетутся в незатейливый узор…
Нетрудно быть поэтом? Извините,
Но Муза бьёт безжалостно, в упор».
Наташа Воронцова
Уходя навсегда к любовнице,
приличные мужчины не забирают с собой купленные женой трусы.
Эта внезапная мысль набрасывается на
меня в самую неподходящую минуту — когда Аршам тянется длинными
пальцами к резинке своих темных боксеров, а я лежу перед ним
полностью обнаженная и раздразненная томными голодными
поцелуями.
Довольно быстро отгоняю подкравшиеся
тоску и отчаяние, отбрасывая настройки привычной пай-девочки и
включаясь в роль прожженной стервы. Иначе я не вывезу своих
эмоций:
— Пожалуй, у твоей нынешней жены вкус лучше, чем у бывшей, —
протягиваю нарочито небрежно с ленивой иронией. — Она выбирает
отменное нижнее белье для мужа. Какая умница…
Пространство дорогого кабинета вмиг
застывает в преддверии взрыва. Прагматичный и хладнокровный в
обычной жизни, сейчас этот мужчина по щелчку заводится не на шутку.
Я знаю, как его раздражают такие реплики. Парадокс, но Аршам не
обсуждает личную жизнь с любовницей…
…если любовница и есть та самая… бывшая жена.
Насчет остальных его любовниц не
могу быть уверенной — может, и обсуждает.
Моя недвусмысленная издевка дает
эффект — через мгновение меня резким рывком подминает под себя
крупное натренированное тело. Заставляя врезаться в каменную грудь
с характерным глухим шлепком от соприкосновения кожи к коже.
Разряд.
Одновременно тянемся друг к другу после выматывающего градусом
ярости зрительного контакта и не менее яростно смыкаемся в
изуверском поцелуе.
Ненависть.
Чувство, именуемое якобы благородным. На её основе родилась наша
связь. Из неё, ненависти, выросло нечто неопознанное, вынуждающее
нас совершить это грехопадение. Нас?.. Ха. Нет — только меня. Я
стала любовницей женатого мужчины. А он… впрочем, я до сих пор не
до конца осознаю его поведение.
Но одно точно — обоих скручивает в
неотвратимой воронке. Всегда. С первым же касанием.
Нагие и до предела напряженные, мы и
вовсе не стараемся сдержать рвущуюся наружу злость, которая
выливается в качественный секс. Из раза в раз схлестываемся в
неуступчивости, позволяя себе забыться в стенах этого помещения. У
каждого свои мотивы крошечного ада на земле.
Смотрим друг другу в глаза, синхронно дергаясь от каждого толчка.
Два врага. Кровных. До победного. Смотрим и не понимаем, почему
сценарий повторяется, и апокалипсис между нами никак не находит
свою финальную ноту, после которой нас наконец-то отпустит…
Развяжет, раскидает подальше, разведет в разные стороны.
Почему?..
Аршам берет меня жёстко. В моей
крови капли удовольствия смешиваются с тоннами
отвращения к себе. Бьет по нервам контрастом яркий вкус ядовитого
порока на кончике языка, который то и дело захватывает в плен его
алчный напористый рот.
Даже осознавая, что это чудовищная
ловушка и мне никогда — НИКОГДА! — не станет легче, я всё равно не
отступаю.
Истлеваю. Вновь. И вновь...
Вперившись в потолок, пытаюсь
отдышаться после ослепляющего оргазма на двоих. Пора уходить,
сегодня общество бывшего мужа особенно тяготит меня. И чем дальше —
тем хуже я переношу урывчатые встречи, боясь себе признаться в
очевидных вещах.
— Родительский комитет просил до
понедельника дать ответ, кто из семьи поедет на базу отдыха. Сезон,
пора выпускных, места ограничены и бронируются за несколько
месяцев.
Младший оканчивает девятый, решено
всем классом отметить это на полюбившейся детям базе.
Встаю с дивана, кожаная обивка провожает меня скрипучей какофонией.
Пока натягиваю одежду, Аршам молча наблюдает за мной. Раньше такое
пристальное внимание могло меня взволновать, теперь же я спокойно
упиваюсь примитивной властью, которой женщины с красивым телом
обладают над мужчинами.
