Когда-то нас было так много, что даже Вороны и Тени стали опасаться нашей силы. А их Боги были слепы, чтобы даровать им нужную для боя силу.
***
– Вставай, мальчишка. Отдохнешь позже, когда все закончится, – Влада грубо схватили за руку и быстрым, болезненным рывком подняли на ноги.
Он все еще отплевывался от кровавой слюны и старался восстановить дыхание, что давалось с трудом, учитывая сломанный нос.
Его вновь дернули на себя, и Влад неустойчиво налетел на кого-то. Чеслав. Раненный, с парочкой порезов, которые вскоре точно превратятся в новые шрамы, но живой и уж слишком довольный.
Парень постарался вырваться, но держали его крепко, а все тело было будто ватным, ослабшим. Он с паникой стал оглядываться, желая отыскать ее.
Ведеславу.
И нашел.
Она лежала в собственной крови и еле заметно дышала. Влад увидел, как рядом с ней присел старик в черном одеянии. Убрал прилипшие к влажному лицу волосы, повернул голову так, чтобы получше рассмотреть девушку.
– Младшие тени всегда были удивительно красивы, и удивительно сильны, – он усмехнулся, отпуская подбородок Веды, и ее щека вновь с силой врезалась в землю.
Влад еле стоял на ногах, перед глазам плыло, то и дело темнело, но он все равно сделал шаг вперед, а затем второй и третий. Слепо шел к Ведеславе, не думая, что его жизнь может оборваться в одно мгновение. Врагов вокруг было слишком много.
Старик, что продолжал сидеть рядом с травницей, поднял глаза. Ему хватило одного взгляда, одного вздоха, чтобы охотник с хрипом завалился вперед, падая на колени.
Все тело жгло огнем, кололо острыми, отравленными иглами. Он не мог больше подняться, не мог мыслить, не мог кричать. Все его существование сейчас было связано с невероятной болью.
– Только не убивай, отец не одобрит. Наверное, – Влад смог сделать вдох, холодный лесной воздух царапнул горло, заставляя закашляться. Он еле смог повернуться на знакомый голос, сталкиваясь глазами с холодными глазами Николая Гордеева. Своего ненавистного старшего брата. – Привет, Владик, как дела? – губы растянулись в широкой, злобной улыбке, а его пальцы смыкались на уздечке напуганного Призрака. Николай не стал дожидаться ответа от брата, переводя взгляд на старика. – Черная кобыла сбежала, один из наших мертв, догонять мы не стали, никто не хочет подохнуть в этом лесу. Есть только он, – Гордеев потянул Призрака за уздечку, и конь, после недолгой борьбы, поддался. Со страхом в глазах оглядывался, прижимая уши назад.
Когда увидел Влада, заржал, попытался вырваться, но его с силой одернули. А потом Призрак и вовсе замер, не в силах пошевелиться. К нему подошел старик. Практически с любовью похлопал его по плечу и шее, но было в этом жесте что-то темное, злое.
Охотник по-прежнему лежал на земле, задыхаясь и кашляя от черной магии колдуна. Он видел, все, что происходит, но не мог сделать ничего. Только смотрел и тянул к своему коню немеющие, горящие от боли руки.
Николай продолжал зло скалиться и теперь шагал к Владу. Присел рядом с ним на корточки, устремляя взгляд туда, куда смотрел его младший брат.
Борющегося, напуганного Призрака подвели к костяной арке, Влад даже моргнуть не успел, как черномаг быстрым движением перерезал коню горло возникшим в руке ножом.
По поляне разнеслось болезненное, хриплое ржание. Призрак постарался встать на дыбы, чтобы вырваться, сбежать от жалящей боли подальше. Но деле его передние ноги лишь подкосились, он стал заваливаться вперед, продолжая хрипеть и выть, бороться за жизнь. Горячая кровь быстро вытекала из глубокой раны, тут же впитываясь в землю вокруг арки, давало ей силу, давало силу пламени неподалеку.
