Няня-попаданка для наследника генерала-дракона - Глория Эймс

— Итак, еще раз спрашиваю, — жестко повторяет мужчина в расшитой золотом военной форме, нависая надо мной грозной тенью. — Что ты делала в саду его превосходительства?

Растерянно морщусь и трясу головой. Сон слишком реальный, и мне он совсем не нравится. А самое неприятное — то если я сплю, как я попала домой? Ведь последнее, что я помню — это то, как мы с друзьями шли по лесу в поисках грибов. А еще мне друзья посоветовали лизнуть шляпку белого гриба, чтоб уж точно знать, съедобный или нет. Видимо, зря…

И вот я стою, прижавшись к каменной стене, на моих руках странные светящиеся наручники. А свирепый усатый мужик, одетый в старинную форму, допрашивает меня, будто я преступница какая-то.

В комнате, похожей на подземелье, всего одно окошко — маленькое, под самым потолком. И через него проникает свет, похожий на лунный. Это вообще очень странно — сейчас около полудня.

А свет дают странные свечи на стенах и на столе. Языки пламени на них большие и не колышутся, будто вмерзли в лед. И светят они очень ровно, как электрические лампочки. Я уже успела разглядеть арочный свод и деревянную мебель, но больше не обнаружила ничего, что могло бы подсказать, где я сейчас нахожусь. Антураж, конечно, необычный, но я все никак не могу сообразить, каким образом здесь оказалась.

Так, если поднапрячься и вспомнить, то…

…Я шла по лесу в сторону оврага, увидела на самом краю большой подосиновик, направилась к нему…

Точно! Я же упала в овраг!

Зацепилась за какой-то корень и свалилась вниз головой. А потом…

…Вот что было потом — хоть убейте, не помню. А уже скоро дойдет и до этого, судя по свирепому взгляду мужчины.

— Отвечать! — рявкает он так громко, что я вздрагиваю и вжимаюсь спиной в холодную стену.

— Что здесь происходит? — вдруг раздается из дверей.

Голос спрашивающего сильный, глубокий, с чуть заметной хрипотцой. Чувствуется, что он может рявкнуть погромче того, кто сейчас меня допрашивает, но предпочитает спокойное общение. Пришедший стоит ко мне боком, могу увидеть только аристократичный профиль, мощную фигуру в мундире и шикарные темные волосы, собранные в хвост. Судя по облику и манере себя держать — этот точно здесь самый главный.

Мужчина, оравший на меня, сразу встает по стойке смирно и докладывает:

— Поймали в саду, ваше превосходительство. Одета в мужскую одежду, при себе имела холодное оружие, а также вещмешок с предметами неизвестного назначения, предположительно для организации диверсии, — указывает на стол, где аккуратно разложены мои вещи.

Вздыхаю и тоже смотрю. Неприятно, когда твои личные вещи кто-то трогает и рассматривает. Хотя ничего такого особенно личного тут нет: помимо перочинного ножа тут телефон, ключи, маленькая бутылочка газировки, упаковка влажных салфеток, освежающие конфеты, одноразовая накидка-дождевик и скомканный полиэтиленовый пакет. Пакет брала для грибов, но судя по тому, что сейчас творится вокруг, за грибами я не скоро снова пойду.

— Свободен, — коротко командует пришедший, и тот, кто меня допрашивал, быстро выходит.

А его превосходительство поворачивается ко мне и пристально смотрит, слегка наклонив голову. Затем начинает говорить. Все так же негромко, но почему-то у меня мурашки по спине бегут.

— Откуда ты?

— Из Кировска, — выпаливаю сразу. — А в Питере учусь.

— Исчерпывающие сведения, — усмехается мужчина, и по его тону понятно, что это сарказм.

Он наклоняется ко мне, и я вдруг вижу, что у него какие-то нереальные глаза. Радужка серая, по краю обведена угольно-черным ободком, но при этом и на сером, и на черном фоне пляшут золотые искры, будто в глазах горит огонь. И насколько можно различить, это не линзы. А взгляд буквально пронизывает насквозь, словно он всю меня сканирует.