Незабытые чувства. Давай начнем сначала - Лена Голд

Сажусь на диван и понимаю, что приехала раньше назначенного времени на целых пятнадцать минут. Я постоянно тороплюсь, если предстоит запланированная встреча. Но моя подруга не такая.

Слежу за прохожими через окно. Кто-то после рабочего дня торопится домой. Кто-то идёт гулять с семьёй или друзьями. А у кого-то уйма проблем, например, как у меня.

Мысли постоянно занимает моя дочь. Одно за другим вспыхивают воспоминания. Вот она родилась, и я услышала детский плач. Вот врач кладет теплый сверток на мой живот и сообщает, что с малышкой все в порядке. Вот я, вдохнув исходящий от нее аромат, прикрываю глаза и чувствую, что отключаюсь. А когда просыпаюсь… мне говорят, что мой ребенок мертв.

Нет, я в это не верила. Ни тогда, ни сейчас. Чувствую, что она жива. Что она где-то рядом. Протяни руку и достанешь, но… Не вижу ее. Нигде. Не могу найти.

На глазах наворачиваются слезы от мысли о потерянном малыше. Шмыгнув носом, я достаю из сумочки пачку салфеток. Взяв одну, вытираю влагу с лица. Дочь… У меня родилась дочь, которую я видела всего один раз. И до сих пор, долгие четыре года, я ищу её, пусть все и твердят, что она умерла. Но материнское сердце не может ошибаться.

До меня доносится звон колокольчиков, что привлекает мое внимание. Машинально поворачиваюсь к распахнутой двери и в шоке хлопаю ресницами, увидев человека из своего прошлого. Он оглядывается и, едва наши взгляды сталкиваются, кивает, словно в ответ на свои мысли. А потом… идёт к моему столику.

Кислорода в просторном помещении становится катастрофически мало. Я давно не видела этого мужчину, но не забыла, как он выглядит. Выбросить его из головы не удалось до сих пор.

Взгляд у него точно такой же темный, как и рубашка, обтягивающая широкие плечи. Он смотрит на меня в упор. Так, будто пытается заглянуть в душу и поковыряться, чтобы узнать, что там творится.

Сглотнув, нервным жестом поправляю идеально уложенные волосы. Давно так не волновалась.

– Здравствуй, Лена. – Бархатистый голос впивается в сознание, заставляет мое сердце биться чаще обычного. – Позволишь сесть?

– А ты уйдешь, если я скажу «нет»?

Абрамов не отвечает. Лишь усмехается уголками губ. Отодвинув стул, присаживается напротив. Смотрит в глаза с некой… тоской, что ли.

Не поверю. Не в этой жизни.

– Когда ты вернулся? – нарушаю я звенящую тишину.

– Пару недель назад.

– Как вышел на меня?

– Я всегда знал, где ты и с кем, – отвечает ровно, хотя мне кажется, что в его голосе звучат нотки раздражения.

– Поэтому не появлялся? – теперь усмехаюсь я. – Молодец.

Абрамов подзывает официанта. Просит два кофе. Горький для него, с одной ложкой сахара – для меня.

Надо же. Не забыл.

– Что тебе нужно?

– Поговорить.

– Разве есть такая тема, которую я могу обсудить с тобой?

– Есть, – отвечает он. Ждёт, когда официант поставит кофе на стол, и, едва парень уходит, продолжает: – Соколовский тебе изменяет.

– Чушь! – вырывается из горла с нервным смешком. – Ты для этого пришел?

Пальцы, которыми я сжимаю кружку, подрагивают. Я не удивлюсь, если Абрамов докажет, что Гриша мне действительно изменяет. Марат всегда говорил, лишь имея на руках факты. Никогда не врал, если забыть про его единственную ложь, из-за которой моя жизнь давно потеряла смысл.

– Для этого, – кивает он. – Ты должна с ним развестись.

Пусть мой муж не из самых лучших, но спокойно жить он мне никогда не мешал. У меня есть все: и дорогие наряды, и украшения. И на всяких встречах я была неоднократно. Он никогда не стеснялся быть со мной где бы то ни было. Только вот Гриша иногда может быть грубоват в словах и действиях. Наорет, нахамит или оскорбит вскользь, а потом продолжит разговор как ни в чем не бывало. Но я привыкла к нему… Привыкла ко всему. Смирилась. Со всем, кроме одного: моя дочь не умерла!