"…Цель самопознания – отыскать собственное предназначение, определить задачу и выполнить ее. Все мы относимся изначально к одному из архетипов – охотник, хранитель, даритель, страж, исследователь, разведчик, учитель. Архетип дается еще при рождении в наследство от далеких предков. В древних племенах каждый четко понимал свое предназначение и выполнял его, отдавая максимум сородичам и получая в ответ позитивную энергию, а также материальные блага. Сегодня это знание утеряно, большинство современных людей несчастны, ощущают себя невостребованными, недолюбленными, не на своем месте, не реализованными профессионально. Человек, который не смог определить свои цели в жизни или же определил их неправильно, подсознательно стремится к самоуничтожению. Обычно это проявляется психосоматическими заболеваниями и зависимостями. Алкоголизм, наркомания, трудоголизм, неразборчивые сексуальные связи или наоборот, полный отказ от личной жизни – человек неосознанно не может мириться с тем, как живет, и прямо или косвенно делает все, чтобы не жить – даже если не предпринимает попыток к самоубийству.
Вот почему самопознание личности необычайно важно для каждого из нас. От успешности этого процесса напрямую зависит качество жизни и ее продолжительность. И самое главное – то, что каждый из нас оставляет после себя в наследие…"
Они сидели друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза – именно так, как мечтали когда-то. Никуда не спешить. Ни от кого не прятаться. Просто ловить момент. Смотреть в самую глубину зрачков – у него в обрамлении болотно-зеленой радужной оболочки, у нее насыщенно-фиолетовой. Изучать каждую черточку, каждый изгиб лиц – у него резкие и угловатые, у нее изящные и плавные. И запоминать. Запоминать. Запоминать.
Они это делали уже сто второй день подряд. С тех самых пор, как их поймали на измене. Застукали на горячем на берегу того наколдованного ней сказочного озера с жемчужно-хрустальной водой, которая напевала сладким журчанием эротические песни и стихи прямо в уши, и звенящими, серебристыми лилиями и багровыми маками, сплетенными изумрудными лианами в упругие качели и кровати. Сто и два дня им пришлось сидеть напротив и в упор смотреть друг на друга.
И теперь они мечтали забыть каждый оттенок зеленого и фиолетового, каждую резкую черточку, каждый плавный изгиб лиц. Каждый момент этого «глаза в глаза», когда не нужно торопиться и нет нужды прятаться.
Но забыть было нельзя. Слишком рано. И просто невозможно. Ведь это даже не приговор – это только ожидание приговора и суда. Который состоится… Когда состоится? Им не было позволено знать даже такой малости.
– Это просто иллюзия, – прошептала Валентина. – Это заклинание. От него можно закрыться.
– Иллюзией было то, что ты самая красивая и я жить не смогу, если не трахну тебя, – прошипел в ответ Арсений. – А тут все настоящее. Мы просто прикованы самыми настоящими железными наручниками и цепями к этим креслам и наши головы в настоящих тисках е…х, чтобы не могли и на сантиметр отвернуться друг от друга и день. И день деньской пялились на отражение своего гребаного греха и похоти. Никаких иллюзий, б..на чертова, на этот раз все реальное!
Валентина вздохнула, хотела опустить веки и закрыть глаза. Но не получилось. Как и отвести взгляд в сторону. Все-таки, это было заклинание. Глаза и веки взять в тиски невозможно.
– Арсений, милый, мне очень грустно, что твоя любовь не выдержала даже ареста. Нас ведь еще не пытали и пока что не наказали.
– Потому что это была не любовь! – прорычал он, в бессилии дергая кандалы на запястьях, прикованные к подлокотникам кресла с высокой спинкой. Пыточного кресла с тисками для головы. Еще и заколдованного – такое не сломать никакой грубой силой, и топором не разрубить. – Это ты хотела поиграться в нежные чувства, а я повелся, е…ид всегалактический!
