Мой первый, или пари на ректора - Лючия фон Беренготт

– Вот прям любого-любого? Самого богатого, умного, красивого? Какого захочешь?

– Конечно, любого. Это же наука, Лен. А не просто жопой повилять.

Помолчав с секунду и переглянувшись, девчонки прыснули со смеху и в голос, до обидного громко расхохотались, заваливаясь на топчаны и чуть не переворачивая стаканы с коктейлями.

– Ой, ну ты зарядила, Кир… Ой, ну прям волшебница… Секс-бомба наша, чесслово… Роковая, мать твою, женщина…

Оступившись, Элька – моя лучшая подруга и дочка хозяев виллы, на которой мы отдыхали в эту субботу – закачалась, замахала руками и, тонко взвизгнув, как была в халате и с чашкой кофе в руках, полетела в бассейн.

Это произвело такой фурор, что рассмеялась даже я.

Хотя, признаться, мне было обидно. Мало того, что никто не поверил в теорию, которую я недавно выучила для своей лекции по психологии, так оказывается, еще и мои естественные способности тут подвергают сомнению!

Что значит «роковая, мать твою, женщина»? А я, что, типа, не «роковая»? А кто роковая? Ленка, со своими целлюлитными бёдрами и уже подвисающим животом? Или Светка, которую третий парень бросает, потому что она целоваться не умеет? Или Элька… хотя нет, Элька как раз роковая – с такими-то деньгами, как у ее папочки, она автоматически роковая. Независимо от внешности и целлюлита.

Отплевываясь и чертыхаясь, подруга вылезла из бассейна. В раскорячку доползла до топчана и выпуталась из мокрого халата, оставаясь в одном только бикини.

– Тебе, Кира, книжки писать надо… фэнтези. А не психологию изучать, – подняв с кафельного пола полотенце, она принялась вытираться и прыгать на одной ноге, пытаясь выбить воду из уха. – Психология она как-то больше про жизнь, а не про сказки. А в жизни, Кира, мужчины бывают разные – одному худые девушки нравятся, другим – толстые. Третьим, вообще, может, карлицы из цирка. А ты всех под одну теорию подогнать пытаешься. Так не бывает.

– Да ты просто не поняла, Эль! – горячо заспорила я. – Тут речь вообще не о внешности! Фаденберг-Соннель утверждают, что, применив научный метод привлечения, можно под каждого мужчину-натурала подобрать определенные шаблоны поведения, которые приведут его к конечной цели!

Элька усмехнулась.

– Формулу любви хочешь вывести?

– Так уже выведена, очнись! Я ж тебе про что толкую!

Устав спорить, Элька, легла на топчан и, подставив холеное лицо солнцу, пробивающемуся сквозь стекло зимнего бассейна, закрыла глаза.

– Ну давай, толкуй дальше. Как ты привлечешь мужика, которому нравятся, например, женщины-военные?

Я помотала головой.

– Нет. Таких мы сразу вычеркиваем. Любителей теток в форме, борцух, укротительниц тигров – это всё латентный гомосексуализм. Таких наша теория не охватывает. Так же убираем фетишистов, эксгибиционистов, вуйяристов и прочих -истов – с ними особые заморочки. Да и кому они нужны, кроме дурдома?

– Удобная теория, – усмехнулась Элька. – И кто у нас остается? Стандартный спермонакопитель, реагирующий на силиконовые банки размером с дыню?

– А вот тут как раз допускаются самые разные варианты. То есть, любые мужские вкусы в спектре того, что принято называть «нормальностью». И опять же – внешность тут не причем вообще. Суть теории – сделать так, чтобы мужчина, который любит, как ты говоришь, «банки», не обратил никакого внимания на их отсутствие. И наоборот.

– Что наоборот? – не поняла Элька.

– Всё наоборот! – глупо хихикнула Ленка, которой явно уже начал надоедать наш заумный разговор. – Короче, мы всё поняли, Кира, и ничего не имеем против. Ты ж у нас – умница, каких мало! Откроешь после учебы коучинговое агенство, мастер-классы по женскому соблазнению будешь вести и всё такое прочее. Стричь баблосики с отчаянных домохозяек, пытающихся удержать мужа…