– Это тебе, Медведев, читай, хлопай в ладоши и не благодари, я сегодня добрая.
– Что это?
– Читай, узнаешь.
– Да я вижу уже, вижу, что. Мне зачем это?
– На конгресс хирургов едешь – представлять нашу область, набираться опыта, так сказать, потом расскажешь нам, что видел и слышал.
– Какого опыта, Светлана Егоровна? Некогда мне, у меня дежурство сегодня еще неизвестно когда закончится. Там двух гостей со вчерашней свадьбы привезли со сломанными конечностями.
Медведев был возмущен.
Нет, он знал, когда его с самого утра вызвали в кабинет к главному врачу больницы, что ничего хорошего не будет. Только он думал, что кто-то настучал, что он превысил лимит по спирту, дал похмелиться одному страдающему.
Или полицейские пришли по заявлению пострадавшего, которому Медведев заехал кулаком за то, что плохо себя вел с женщиной, а если быть точным, сначала приставал, а потом оскорбил медицинскую сестру.
Нос он обидчику сломал, потом сам же сделал рентген и сам же все поставил на место и зафиксировал, а вот гадкий осадок от случившегося остался. А здесь какой-то конгресс хирургов, будь он неладен.
И вообще, у него отпуск через неделю, у него планы – рыбалка, баня, лес, свежий воздух: Хабаров дает свой дом на две недели в личное пользование. И Медведев этому несказанно рад, будет время подумать над жизнью и слиться с природой.
– Светлана Егоровна, я не могу. Реально не могу.
Медведев снял медицинскую шапочку с принтом рыжих мультяшных лисичек, почесал бороду и посмотрел на женщину как можно более грустным взглядом. Светлана Егоровна сидела в кресле за широким столом, заваленным бумагами, и на провокации своего работника не поддавалась:
– Нет, нет, Тимофей, и не смотри на меня так, тебе не шесть лет, и ты не мой младший внук, хотя и зовут тебя так же, и ты в том году отлично наложил ему гипс, и он до сих пор передает тебе приветы. И на конгресс поедешь, не спорь со старшими, и я тебя не боюсь, каким бы ты ни был здоровым и бородатым.
– Но почему именно я? Пошлите кого другого. У нас что, народу в больнице мало?
– Кого? Специализация «Неотложная хирургия» – твоя родная и до боли любимая. Или мне послать развеяться в столицу проктолога Симона Адамовича и уролога Михаила Наумовича? Пусть он расскажет о других важных органах, а не о костях. Вот смеху будет, прославимся на всю страну.
Светлана Егоровна взяла со стола леденец, развернула, закинула в рот – бросить курить в пятьдесят семь лет давалось трудно, но она справлялась.
– Сами съездите, развейтесь, прическу сделайте новую, платьев с собой возьмите красивых. Подружек встретите, поболтаете о жизни.
– Да, точно, а отчет в департамент здравоохранения ты будешь писать, а потом доказывать чиновникам, что нам нужен новый аппарат МРТ, который стоит бешеных денег, которых на нас нет? Или проктолог с урологом? Чтобы сразу из двух мест вышло неизвестно что, а не отчет.
– Так уж и нет никого?
– Нет, кроме твоего друга Хабарова, которого можно было послать, но он выскулил себе отпуск, медовый месяц у него, забыл? А у меня дочь того и гляди родит через неделю третьего внука. И куда они только с такой силой размножаются? Ты представляешь, третий мальчик! Так что, Медведев, не раздражай меня, едешь, и никаких возражений я не принимаю.
– Не люблю я столицу. – Медведев обреченно вздохнул.
– Ее нельзя не любить, прекращай мне такие разговоры, возьмешь у секретаря все документы, что пришли, в бухгалтерии уже тебя оформляют. Встретишься с коллегами, наберешься опыта, расскажешь о своем, у тебя его, Медведев, хоть отбавляй. Погуляешь по столице, сходишь в Третьяковку, выпьешь пива на Арбате, привезешь мне магнитик. Желаю удачи, мягкой посадки. Все, иди, мне работать надо, достал уже.
