Рэддок поднял бокал и провозгласил тост:
– За плодотворное сотрудничество!
Негромкая приятная музыка, искристое вино, свечи, приглушенный шум голосов… Инспектор был верен своему обещанию: посулил шампанское – шампанское мы и пили. Хотя, по правде говоря, я предпочла бы что-нибудь не столь пафосное.
Интересно, как инспектор танцует? Похоже, хорошего воспитания он не лишен, так что будем надеяться, ноги мне не оттопчет.
Кстати, о сотрудничестве.
– Газеты не врут? – поинтересовалась я, принимаясь за салат. – Финч отделается легким испугом?
– Увы, – развел руками Рэддок, впрочем, он выглядел не очень-то огорченным. – У обманутого мужа имеется целый ворох смягчающих обстоятельств. Разумеется, его очаровательная супруга изо всех сил пытается представить Финча тираном и деспотом…
На мгновение забывшись, я фыркнула.
– Ну конечно! Не давал женушке крутить шашни.
– Именно, – карие глаза инспектора тепло улыбались. – Впрочем, не будь чертежей, роль страдалицы удалась бы ей с блеском. Публика любит страсти…
– Но не любит, когда жена обворовывает мужа, – подхватила я.
Всеобщие симпатии были вовсе не на стороне милой Розалин, которой пришлось безвылазно сидеть на папочкином ранчо, оплакивая свою разбитую жизнь и перспективу скорого замужества. Ходили сплетни, что жених у нее уже есть, дело за малым – дождаться официального расторжения первого брака.
Рэддок отсалютовал мне бокалом.
– К тому же адвокат Финча – ловкий малый. Об оправдательном вердикте не может быть и речи, но присяжные вполне могут проголосовать за убийство в аффекте. Хотя, между нами, это не выдерживает никакой критики, учитывая заблаговременную подготовку алиби и попытку свалить вину на Розалин.
Я округлила глаза в притворном испуге.
– Инспектор, будет вам! Какое «свалить вину»? Случайное совпадение, не более. Телеграммы друзьям отправил сам Стивен, револьвер Майкл Финч позаимствовал у жены в приступе неконтролируемой ярости, ну а запах духов и вовсе к делу не пришьешь.
Убийство детектива-шантажиста осталось нераскрытым, привязать его к Финчу правосудие не сумело. Еще бы! Даже вздумай отставной гангстер дать показания, что он мог сообщить? Что некий мистер представился по телефону частным детективом и посулил продать важную информацию? При чем тут Майкл Финч? Пфе!
Нападение же на меня прокуратура решила замять, обменяв на чистосердечное признание Финча в убийстве Стивена.
– Разумеется, – Рэддок улыбнулся уже открыто и чуть подался вперед. В вечернем костюме он был дивно импозантен, вполне можно принять за кинозвезду. Официант вновь наполнил наши бокалы. – Что это мы все о делах? Давайте выпьем за… нас с вами, Лили.
– Замечательный тост, – одобрила я.
Бокалы столкнулись с негромким звоном – оркестр как раз взял паузу – и тут совсем рядом, в нескольких шагах, раздался страшный хрип.
Позабыв о шампанском, я резко обернулась (кажется, вино плеснуло на скатерть) и оцепенела. За соседним столиком хрипел и задыхался солидный господин, хватаясь за горло и выпучив глаза. По лицу его, багровому, опухшему и жалкому, лился пот.
Господин раззявил рот, как выброшенная на берег рыба, на глазах налился синевой и повалился на стол, лицом прямо в роскошные белоснежные лилии.
Инспектора словно пружиной подбросило.
Девушка, сидевшая рядом с упавшим, вскрикнула и отшатнулась, дама за тем же столиком окликнула резким голосом: «Мистер Далтон?», а похожий на нее джентльмен позвал неуверенно: «Эй, Лайонел, что за шутки? Не пугай дам!»
Я лишь головой покачала. Какие уж тут шутки!
Инспектор приблизился к упавшему и, наклонившись, прижал пальцы к его шее. Троица за столиком замерла. Минута, другая…
– Мертв! – глухо произнес Рэддок, убирая руку.
