Красный кардинал - Елена Михалёва

© Михалёва Е.А., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Моему сыну Славе посвящается.

Ты – моя главная Муза.

От автора

Начинать учебный год с праздника – великое благо. Да и возвращаться с летних каникул в стены института, зная, что в первый же день занятий намечается бал, легко и приятно.

А всё дело в том, что младшей дочери князя Куракина, прелестной Верочке, пророчили получение золотого шифра. Его сиятельство дочкой страшно гордился. И без того щедрый меценат, Куракин добился официального разрешения и организовал бал по случаю начала учёбы. Якобы ради всех старших смолянок и их трудолюбивых классных дам. Но Варя отлично понимала, что благодарить нужно лишь Веру и её папеньку, который изо всех сил старался устроить будущее дочери наилучшим образом.

Сама Варвара Воронцова с Верой Куракиной прежде общалась мало из-за разницы в возрасте: Варя училась в Смольном последний год, Куракина же, будучи младше, только теперь сменила голубое платье на белое. Оттого и не было поводов для зарождения дружбы между ними. «Голубые» институтки причиняли более всех хлопот. Они придумывали обидные прозвища младшим «кофейным» девочкам, подначивали старших «белых» воспитанниц и донимали классных дам всяческими глупостями. Но стоило им перейти на следующую ступень обучения, как несносный нрав улетучивался, словно испарившаяся в жару вода. У «белых» смолянок интерес был один – являть собой образец для подражания. А в идеале ещё и выпуститься с отличием, получив золотой шифр из рук самой императрицы. Верочка Куракина стремилась к тому всей душой. Чтобы не разочаровывать папеньку, судя по всему. Варвара Воронцова за честолюбие никого не осуждала, хоть сама ничего подобного не демонстрировала никогда.

Отсюда и устроился бал, как по мановению волшебной палочки крёстной феи из сказки. Князь Куракин не пожалел средств и связей, чтобы собрать в своём доме под благовидным предлогом всю «золотую молодёжь» Петербурга не только из Смольного, но и из прочих институтов, университетов и военных училищ. Негласной звездою вечера обозначилась белокурая Верочка Куракина, но и прочие институтки были взволнованы не менее по дороге в дом князя.

Варя сочла, что «дом» – это вопиющее преуменьшение, призванное обратить на себя внимание наиболее банальным образом. Особняк Куракиных, горделиво возвышавшийся на берегу полноводной Невы, следовало величать не иначе как дворцом. Помпезное небесно-голубое здание с белоснежными колоннами, ажурными барельефами, высокими окнами и золочёными статуями напоминало работу Растрелли или же искусную стилизацию под его труды.

Дом князя раскинул свои громадные флигели по обе стороны от главного здания, будто крыльями стремился обнять мутноватую Неву. Река, напитанная обильными августовскими дождями, билась о закованные в гранит берега. К счастью, первое сентября смилостивилось ясной погодой. Осень дарила последние крохи тепла, обещая ласковое бабье лето, вслед за которым неизбежно настанет стылая петербургская хмарь. В том крылся ещё один повод для радости – девушкам позволили надеть летние бальные платья.

Белыми лебёдушками они чувствовали себя, когда высыпали из подъехавших к дому Куракина экипажей. Их кипенные матовые платья с короткими рукавами выглядели совершенно одинаково: бальное декольте открывало шею и верхнюю часть груди спереди, а сзади – обнажало часть спины и нежных плеч. На руках у каждой красовались лайковые перчатки до середины локтя. Волосы были завиты и уложены в одинаковые причёски.

Никаких лент, кружев или украшений девушкам не позволили. Исключение сделали лишь для вееров. По обыкновению, смолянки брали на балы одинаковые белые веера, но к Куракину им разрешили взять любой свой неяркий бальный веер приличного вида. Оттого теперь они и тихо хвастались друг перед другом, раскрывая веера как бы невзначай и улыбаясь.