– Когда она уже умрет?!
– Тише ты, надо быть осторожными.
– Когда ты это сделаешь?
– Сегодня ночью. По статистике, очень мало пациентов с такими травмами переживают первую ночь.
Мужчина в черном деловом костюме с искаженным от злости лицом и женщина в медицинском халате и маске, скрывающей пол лица, стояли в палате у койки.
Аппарат ИВЛ шумел, заставляя грудь пациента равномерно вздыматься и опускаться. От апарата тянулся тонкий шланг прямо ко рту. Женщину интубировали на месте автокатастрофы, в реанимации подключили аппарат для вентиляции легких. Чтобы трахеостомическая трубка держалась, ее закрепили клейкой лентой к подбородку и щекам. На черных волосах застыли сгустки запекшейся крови, все лицо было покрыто свежими порезами.
Женщина пришла в себя пол часа назад, но была слишком слаба, чтобы даже открыть глаза, поэтому со стороны могло показаться, что она все еще без сознания. Мысли были затуманены от лекарств, но она различила голос мужа и родной сестры, вынужденно вслушиваясь в их разговор.
Медсестра выпроводила мужчину из палаты и склонилась над пациенткой.
– Сделай милость, помри сама. Ты должна была умереть еще в машине, зачем цепляешься за жизнь? Ребенка ты потеряла, и здесь тебя ничто не держит. Помнишь, ты предполагала, что у него кто-то был? Так это была я. Я сплю с твоим мужем очень давно. Потому что жена из тебя никакая, да и бизнесмен из тебя плохой. Почему отец тебе решил оставить все наследство, я не знаю. Это было не справедливо по отношению ко мне. Ты всегда была любимой дочкой. Образование, бизнес, любовь отца – все доставалось тебе одной. А я всю жизнь вынуждена находиться в твоей тени, но теперь-то заживу по-настоящему. А тебе в этой жизни больше места нет, сестренка.
Медсестра заботливо подоткнула одеяло, записала показатели в медкарту и вышла, делая вид, что убита горем.
Крупная слеза скатилась на подушку и тут же впиталась в ткань.
Женщина открыла глаза. Она сидела за столом в своем кабинете. Ничего не болело, трубки не мешали дышать, не было капельниц и ИВЛ. Женщина посмотрела на монитор компьютера на дату в правом нижнем углу. 15 июня 2023 года.
Теперь понятно, почему кабинет выглядел странно, а за окном покачивались ветки деревьев. Эти деревья спилили в 2024 году, закатали все вкруг в асфальт, а напротив построили многоэтажный дом, загородив солнце и погрузив офисное здание в вечный желтоватый светодиодный свет.
Женщина знала, что умерла. Она помнила, как пару минут назад ее родная сестра зашла в палату и отключила ИВЛ. Как сложно стало дышать, как к горлу подступила паника, сердце начало стучать часто-часто, а потом совсем редко. И в этот момент все исчезло, и только кто-то вдали позвал ее по имени. Может после смерти показывают не тоннель и белый свет, а то время, когда человек был счастлив? Почему тогда отмотали не на десять лет назад, когда отец еще был жив? Тогда женщина по-настоящему была счастлива. А потом он погиб в аварии, пришлось взять руководство фирмой и опекунство над сестрой.
В офисе за стеной все пришло в движение. Женщина вышла на шум. Никто не обратил на нее внимания, и женщина решила, что она призрак и смотрит на свои воспоминания со стороны. Сотрудники приветствовали мужчину, которого только что взяли на работу. Новый руководитель отдела продаж. Самый перспективный работник года, прямиком из крупнейшего банка. Женщина переманила его высокой зарплатой и своей красотой, как он уверял позже. Лгал. Он позарился на деньги ее семьи.
Короткие черные волосы, очки в роговой оправе, улыбка до ушей. Сердце гулко ухнуло. Ее парень, ее муж. В 2023 году все и началось. Вероятно, сегодня тот самый день.
