Дела семейные или лузеры и красавицы - 2 - Олег Ростов

Рассказ основан на почти реальных событиях.

- Обещаешь, что приставать ко мне не будешь?

Вздохнул с сожалением: - Обещаю.

- Просто постоим под душем и ты мне спину потрёшь?

Опять горестный вздох: - Обещаю.

- Хорошо, но ты должен держать данное тобой слово. - Я кивнул, сглотнув слюну. Солнышко сбросила халат и зашла ко мне в душ. Мама дорогая, убиться АП стенку и как мне выдержать? Вздохнув глубоко, решил не поддаваться соблазну. Хотя там было чему поддаться. Но я стойкий оловянный солдатик! Надел на правую ладонь рукавичку, которой хорошо мылить тело. Стоял в полной боевой готовности. Солнце ясное повернулась ко мне спиной, запрокинув руки на затылок и распустив свою роскошную шевелюру. Опять нервно сглотнул. Но держусь.

- Что застыл как деревянный? Ты мне спину хотел потереть! Я жду.

Мать, мать, мать твою душу. Намылил рукавичку и стал тереть ей спинку. Первую минуту молчала. Потом недовольно засопела.

- Что ты мне так усиленно трёшь правое плечо?

- Не плечо, а лопатку.

- Какая разница? Что ты её трёшь как заведённый?

- Там у тебя татушка.

- Я знаю что там у меня тату. Я не поняла, ты мне её что, стереть хочешь?

- Нет. Просто я от неё дурею.

- Не надо от неё дуреть. Ты мне спину три.

Просунул левую руку под её грудь. Правой с рукавичкой, стал намыливать между лопаток. Через полминуты вновь недовольно засопела.

- Ты обещал не приставать!

- Я не пристаю!

- Тогда чего ты меня за грудь хватаешь?

- Я не хватаю, это производственная необходимость и требования техники безопасности. Я держу тебя, вдруг ты упадёшь.

- Ты издеваешься?

Руку пришлось убрать. Продолжил дальше её намыливать. Опять недовольно засопела.

- Что ты делаешь?

- Как что? Намыливаю тебя.

- Я просила тебя спину мне потереть.

- А я что делаю?

- Это уже не спина! Ты мне зад натираешь! Он скоро заблестит как медный самовар.

- Дорогая, ты ошибаешься. Зад - это продолжение спины. Её неотъемлемая часть и при этом очень стратегическая. Я не могу эту часть, эээ, твоей спины проигнорировать. Тем более, она является национальным достоянием нашей семьи.

- То есть мой зад это стратегическая часть тела, да ещё национальное достояние?

- Конечно. Охраняется государством, в моём лице. А то мало ли какие диверсанты могут тут нечаянно нарисоваться?

- Оригинально, дорогой. Как ты заговорил! Столько комплиментов! А где ещё у меня стратегические места? И что ты имел ввиду под диверсантами?

- О, у тебя их много, стратегических мест особо охраняемых... А диверсанты, это так, расширенное и общее понятие разных нехороших, озабоченных чужим достоянием... - Господи дай мне сил сдержать слово!

- Что ты сейчас делаешь? Это не спина и даже не стратегическое место! Дорогой? Это мои ноги.

- И верно и не верно. Конечно ноги и в тоже время это окончание спины. Просто она у тебя разделилась в определённом месте на две изумительные... Поэтому я их тоже должен намылить и потереть. Иначе ты скажешь, что я плохо свою работу сделал.

- А что ты сейчас делаешь? - Спросила она спустя некоторое время.

- Как что, солнышко, спину тебе тру.

- Спину?

- Конечно. Есть сомнения?

- Тебя что-то клинит, дорогой. Если ты не заметил, то я уже не спиной к тебе стою, а лицом. И это не спина! Это низ моего живота.

- То-то я смотрю, что-то очень хорошо и до боли знакомое! А вот и серёжка в изумительном пупе. Но, посмотри на это с другой стороны. - Дышал уже как паровоз и облизывал себе губы. Господи не дай сойти с ума от этого вида...

- И с какой же?

- С другой. Что такое твой милый животик? Это обратная сторона спины. А я если уж взялся за гуж, вернее за мочало, то обязан хорошо сделать работу со всех сторон.

- Потрясающая философия! Какой ты изобретательный. А сейчас, что ты делаешь? Тоже трёшь мне спину с обратной стороны?