Честь вайнаха - Александр Чиненков

Приближалось лето. В канавах и рытвинах на крутых склонах гор снег уже давно исчез, хотя обычно держался до июля. На поросших деревьями косогорах расцвели подснежники, а бурные ручьи, весело журча, стекали в долину.

В месте, где проживал Алихан Завгаев, в любое время года царило затишье. Сюда редко долетали порывы бушующих в непогоду ветров, потому что дом прикрывали три огромные горы, вершины которых упирались высоко в небо. Здесь всегда царило оживление, особенно весной и летом. Чистый воздух, солнечный свет, отличные пастбища… Отара Алихана невелика: около десятка коз и десятка три овец, а травы на горных склонах росло столько, что можно было бы легко откармливать и не одну тысячу животных.

Как только дочь Лиза закончила отжимать творог, Алихан одобрительно кивнул и вышел из сарая. Солнечное утро обещало хорошую погоду на весь день, но настроение у старика было испорчено. Во время обхода двора он увидел подкоп у задней стены сарая. Видимо, приходил волк и пытался проникнуть внутрь, чтобы полакомиться овцами. Но его отогнал верный пёс Айса.

– Если заглядывал волк, то он снова появится, – вслух рассуждал Алихан. – Надо покараулить его с ружьём и брать оружие с собой на пастбища…

Раньше волков было больше, да и не только волков, всякого зверя с лихвой хватало, особенно хищников. Но война разогнала всех. Животные не любят, когда вокруг гремят выстрелы и рвутся снаряды, вот и уходят в те места, где тихо, сытно и безопасно.

– Э-э-эх, – тяжело вздыхал Алихан, пересекая двор и выходя за ворота, – стар я становлюсь и немощен. Семьдесят пять годков уже стукнуло. Э-э-эх, сбросить бы с плеч хотя бы лет двадцать, да и… А лучше бы вернуть то время, когда здравствовал СССР и люди жили дружно, доброжелательно и счастливо…

Алихан всегда мог похвастать своей силой. Невысокий и не широкоплечий, он был крепок и жилист и всегда ходил с гордо поднятой головой. Никогда не сутулился и не жаловался на своё здоровье. Болезни, будто пугаясь его бравого вида, всегда обходили стороной. Да что там болезни, его побаивались все недоброжелатели. Быть беде, если Алихан разгневается! Так ударит, что каменная глыба не устоит, а в сторону укатится.

– Надо с ружьём ночью у сарая посидеть, – сказал себе старик. – Волк обязательно объявится…

Со двора вышла дочь и остановилась возле отца. Лизе было сорок пять лет. После того как погиб на работе муж Иса, оставив её и троих детей, женщина больше не вышла замуж. Из Грозного она переселилась к отцу в горный аул и вот уже несколько лет жила с ним. Лиза хотела что-то сказать Алихану, но в это время…

– Го-го-го-о-о! – послышался крик снизу. – О-го-го-го-о-о!

Отец и дочь удивленно переглянулись.

– Ты тоже слышала? – спросил Алихан. – Или мне послышалось?

– Я слышала, – сказала Лиза. – Я и человека вижу, поднимающегося к нам из долины.

– Один?

– Вижу одного…

– Выходит, надо ждать гостей, – поморщился Алихан. – Только вот… Уже давно хорошие люди к нам в гости захаживали. А вот шайтанов поганых будто ветром заносит…

Человек приближался. Старик с дочерью пристально разглядывали его. Солнце слепило глаза, и мужская фигура под ослепительным светом казалась размытым пятном.

– Это шайтан, – проворчал Алихан. – Был бы он хорошим человеком, то не казался бы мутным пятном. Так только шайтаны видятся издалека, а ближе принимают человеческий облик…

Он не любил, когда в его аул приходили чужие люди. Особенно не любил тех, кто, вооружившись до зубов, прятался в горных схронах. Среди них часто встречались такие, кто, называя себя борцами за свободу Ичкерии, без зазрения совести забирали все съестные припасы в доме, а иногда и резали баранов, не удосужившись спросить разрешения. Поэтому и на незнакомца, поднимавшегося в гору, Алихан смотрел с неприязнью и подозрением.