Бывший. Ты не узнаешь о сыне - Харли Напьер, Лидия Ким

В лобби спа-отеля «Жемчужина Побережья» царила приятная прохлада, пропитанная легкими нотками дорогого древесного аромата. Мягкий свет, тишина, идеальная чистота. Все здесь было безупречно, словно создано для людей, которые не терпят компромиссов.

Вышколенный персонал двигался почти бесшумно, обеспечивая клиентам максимальный комфорт. Никто не суетился, не говорил громче дозволенного, не создавал хаоса. Только отточенные фразы, безупречные улыбки, четкие движения.

— Прошу, Роман Андреевич, — заискивающе пропела за моей спиной администратор, и мне нестерпимо захотелось исчезнуть.

Пальцы невольно сжались в кулаки, а сердце ударилось о рёбра с такой силой, что, казалось, этот звук могли услышать все вокруг.

Голос Арины, которая сегодня несла вахту у стойки регистрации, сочился мёдом, растекался сладкими нотками фальшивой любезности.

Я никогда не слышала её такой.

Она могла быть вежливой, даже учтивой, но сейчас её голос был откровенно… игривой.

И я уже хотела обернуться, посмотреть, кому она так льнёт, но… Передумала, как только услышала ответ.

— Благодарю вас.

Сухой. Ровный. Чужой.

Нет. Не чужой...

Этот голос, который я узнала бы из тысячи.

Мгновение — и мир перед глазами словно сузился в одну точку.

Я словно вдавилась в кресло, тело потяжелело, а мысли обрушились лавиной.

— Не стоит так суетиться. Достаточно было просто передать мне ключи.

Я не могла дышать. Не могла двигаться.

Роман.

Здесь.

В том же отеле. Всего в нескольких метрах.

Я потихоньку съезжала вниз, будто надеясь слиться с обивкой кресла, раствориться в ней.

Господи, только бы он меня не заметил.

Сколько Романов за всё время моей работы в этом отеле мне приходилось видеть?

Десятки. Сотни. Были и Андреевичи. Даже Соколинские, как и он.

Но этот Роман был единственным, кто мог разрушить всё, что я выстроила за эти три года.

Я сжалась ещё сильнее, не смея даже вдохнуть поглубже. Только бы он прошёл мимо. Только бы он не увидел меня.

Каюсь.

Где-то в самых потаённых уголках души, там, куда я сама боялась заглядывать, каждый раз мне хотелось, чтобы это был тот самый Роман.

Но я не имела права даже думать об этом.

Каждый раз, как эта мысль нагло пробиралась в сознание, я отвешивала себе мысленный подзатыльник.

Прекрати. Забудь. Вычеркни.

Мечтать о чужом мужчине, о прошлом, которое никогда не вернётся? О том, для кого ты, вероятно, просто приятное воспоминание?

Глупо. Бесполезно. Больно.

Роман, конечно же, давно меня забыл. Я для него была просто очередной девчонкой, мелькнувшей в его постели. Приятное приключение, не больше.

А я…

Я не могла забыть. Никак.

Это было невозможно в принципе. Потому что каждое утро, открывая глаза, я первым делом видела Его. Точнее, маленькую его копию. Нашего сына Илюшу.

Мой чудесный мальчик, который, стоило ему проснуться, тут же тянул ко мне пухлые ручки и широко улыбался. И в этот момент я видела Романа. Во всём. В каждом движении, в каждом взгляде, в каждом детском жесте. Улыбка, мимика, выражение лица, эта привычка слегка нахмуривать брови, если что-то не нравилось — всё это было его. Цвет волос. Глаза. Даже выражение лица, когда он что-то обдумывал.

Ирония судьбы, правда?

Роман даже не знал, что где-то есть маленький человек, который так сильно на него похож. В венах которого течет его кровь...

Сиденье кресла почти закончилось.

Я буквально вросла в него, пытаясь не двигаться, не дышать, слиться с этим чёртовым интерьером.

Голоса за спиной наконец переместились ближе к лифтам, и я уже собиралась осторожно выдохнуть, когда по пафосному холлу разнеслось:

— Катя-я-я-я!

Громко. Ярко. Разрывая тишину.

Я замерла. От стеклянных дверей ко мне неслась настоящая буря по имени Алена.

Боже, моя любимая подруга. Годы вдруг исчезли, все эти три года, что мы были врозь, стёрлись в одно мгновение.