Зайдя в темный, пропахший дешевым пивом, травой и сигаретами подъезд, я остановилась и прислушалась. Уже здесь, на первом этаже, доносились громкие звуки с одного из верхних этажей – голоса, смех, музыка.
Квартира Даши была известным местом – благодаря ее двоюродному брату тусовки там никогда не заканчивались. Однажды им показалось мало и квартиры, и друзья Ника начали обживать подъезд – на площадке между этажами приволокли диван. Там же всегда стояло ведро для водного и несколько пепельниц, доверху набитых окурками.
Обшарпанная девятиэтажка возвышалась на отшибе самого неблагоприятного района нашего маленького городка. Что бы здесь ни происходило, менты старались лишний раз не заезжать. Жители дома либо привыкли к постоянному нездоровому движе, либо сами пили так, что не замечали ничего вокруг. Здесь частенько случались драки, разборки, поножовщина. На первом этаже продавали наркотики и алкоголь после запрещенных часов.
Когда Ник уезжал или возвращалась Дашина мама, постоянные гости их квартиры разбегались по своим норам, но только лишь для того, чтобы потом снова собраться вместе.
Последний раз я была здесь несколько месяцев назад – пришла, чтобы выпить перед школьной дискотекой. Потом еще долго мои волосы воняли табаком и травой, а общение с Дашей потихоньку сошло на нет. Пока мы учились вместе, нас связывала школа, но Даша выпустилась, а потом ушла и из студии танцев. У нее началась взрослая жизнь, появились другие интересы. В школе гуляли сплетни о том, что она танцует в стриптиз-клубе за деньги без белья, но я, привыкшая к тому, что в школе всегда и про всех льют литры помоев, не верила этим рассказам.
Я добралась до лифта, несколько раз потыкала кнопку и, убедившись, что он, как обычно, не работает, начала свое восхождение.
Первые люди мне встретились уже на третьем этаже – двое мрачных пацанов проводили меня взглядом. Я сто раз пожалела, что надела эти огромные каблуки – они сильно затрудняли движение. Несмотря на боль, я влезла в свои концертные туфли – так мне хотелось с гордо поднятой головой прийти на последний звонок и показать всем, что произошедшее меня не сломило.
Когда-то я с легкостью танцевала в этих туфлях, а теперь еле передвигалась. Хотела снять их, но не решилась останавливаться под наблюдением этих типов. Кроме того, меня ужасно беспокоило то, как выглядит сзади мое платье – узкое и очень короткое, поэтому я то и дело одергивала его вниз.
Наконец, я добралась до нужного этажа. С трудом протиснулась через толпу, тусовавшуюся возле дивана, и позвонила в дверь. Открыл мне Ник – увидев меня, застыл, обвел снизу вверх удивленным взглядом красноватых усталых глаз и крикнул через плечо:
– Пацаны, кто девочку заказывал? – потом обернулся ко мне, кивнул: – Заходи!
Ошарашенная тем, что Ник принял меня за проститутку, я не нашла сил, чтобы спорить и молча зашла в квартиру.
– Никто не признается, – произнес он и задумчиво почесал затылок. – Ну не зря же ехала. Значит, придется мне…
Он схватил меня за руку и потянул куда-то вглубь квартиры, но на полдороги мы натолкнулись в темном коридоре на Дашу, которая буквально вырвала меня из рук брата.
– Куда ты ее потащил? Ты совсем уже? Ты ее не узнаешь?
Ник посмотрел на меня еще раз, тщетно пытаясь сфокусировать на мне плавающий взгляд. Он был сильно накурен, впрочем, как и всегда. Почти каждый раз, когда я видела его в школе, он находился примерно в таком же состоянии.
Когда-то каждый такой день был для меня большим праздником. Даже если стеной лил дождь или завывала вьюга, для меня всходило ослепительное солнце, которое освещало весь наш маленький, серый город, всю мою пустую, серую жизнь.
