Звон падающих корон - Янка Рам, Лекс Альфа

Лока Болот - Эл, младшая наследница Инги.

Все говорят, что мы похожи на княгиню-мать. Такие же светлолицые. А я ничего не нахожу у себя от матери. Рыжие волосы и зелёные глаза – как у отца, губы пухлые – как у тётки Вольги. И румянец… А мать всегда снежно-белая. Не припомню, чтобы её щеки вспыхивали. Свои белые волосы с первого дня, как отец взял её в жены, она красит рыжей травой, чтобы не слишком отличаться от Элов. И всё равно отличается, как молоко от крови. Чужаков у нас недолюбливают… Хоть навы, как и мы, народ севера, но они – не мы. 

– Шинни… 

Моя вторая тётушка мне гораздо ближе первой. 

– А страшно попасть к навам? 

– Не знаю, Инги. С одной стороны, они хотя бы свои, северяне. Ты им родная по матери, сестра её, тётка твоя, там правит. И говорят, княжич Элай сказочно красив и не дурён характером. С другой стороны, весь этот ледовый мир… Бррр… – передёргивает она плечами. – И… этот мировой склепарий! 

– Зачем он нужен? 

– Там хранятся лица ушедших правителей, чудные создания, вмороженные в прозрачные льдины… Разве ты не знаешь? 

– Знаю. Я не понимаю, зачем? Ведь можно заказать портреты… 

– Картины не вечны. Мерзлота – другое дело. 

– А правда, что ночи там длятся по полгода? 

– Твоя мать говорит, что да. 

– Так и живут в темноте? – в ужасе распахиваю я глаза. 

– В лёд стен дворца вморожены водоросли. Они светятся. Княгиня Таная уверяла, что зрелище прекрасное. 

– А что они едят? Ведь лета там не бывает. Не вырастишь ничего. 

– Рыбу, кракенов, водоросли эти… 

– И потом светятся?! 

– Сомневаюсь! – смеётся Шинни. – Княгиня Таная ни о чём таком не рассказывала. 

– А если я не хочу водоросли? – с раздражением закидываю в озеро палку. 

– После того, как утвердят новых правителей и откроют торговые пути, ты сможешь покупать что-то привычное, если боги сделают тебя женой князя Льдов. Главное – не замёрзнуть в этом царстве холода! 

– Мать говорила, что их замок, наподобие нашего, стоит на тёплых источниках. И внутри замка вода не застывает. 

– Всё равно холодно. 

– Шинни… А как это – быть с мужчиной? – понижаю я голос. 

– Ты ещё слишком юна, Инги. Только обручат, и всё. Первый год ты будешь жить как невеста, консумации не будет. 

– Точно? Фу, какое слово неприятное. 

– Вроде бы так, – пожимает она плечами. 

– А мне обязательно ехать на бал Золотого семени? Князь может сделать так, чтобы я не ехала? 

– Не может. Ты наследница. 

– Пусть бы Олга ехала, она мечтает надеть корону внутренних лок! А Элег вернулся бы домой с женой. Было бы здорово… 

Они взрослее, им не так страшно, как мне. Олге ждёт не дождётся… А Элег... Да и чего бояться княжичу? Это нам, княжнам, страшно… Мне. 

– Едут все наследники. Кто кому составит пару, и какую корону наденет – решать будут мудрецы Капитула. 

– А куда попасть хуже всего? 

– Я не знаю, Инги. Меня пугает Ракатанга с её вечным пеклом, песчаными дюнами и извращёнными традициями. Ты знаешь, что во главе их дома должен всегда стоять Трёхглавый Змей? 

– Как это? 

– У махараджи Песков две жены. И они все чёрные!! – распахивает глаза Шинни. – И говорят, достоинства у мужчин огромные, как питоны… 

– Фу… – закрываю я лицо руками. – Гадость какая! 

– И все гады там смертельно ядовиты. Едят они змей, скорпионов и прочую ползающую живность. А Кипящее море, омывающее берега Ракатанги, полно ужасающих тварей, которые если не жалят, то жрут живьём! 

– Только не на Ракатангу!! – в ужасе замираю я. 

– Как повезёт… 

– А куда лучше всего? 

– К орам, – улыбается Шинни. 

Её мать была из оров. Они тоже северяне и ближе всего к нам по обычаям. Лока у них – густолесье. Вместо наших озёр и болот – ледяные речки. Вместо ив, берёз и осин – сосны да ели. Дома они строят не саманные, как мы, а из деревьев. И в печах жгут не торф, а ветки. Но и мы так тоже иногда делаем…