Жестокий роман - Валерия Ангелос

Я украдкой смахиваю слезу и делаю глубокий вдох. Мои щеки горят огнем, а тело сковывает холод. Ноги охватывает мелкая дрожь.

– Тебе понравилось? – раздается родной голос над ухом.

– Безумно, – не раздумывая ни секунды, выдаю я.

Тяжелое дыхание обжигает шею. Губы касаются обнаженного плеча скользящим поцелуем, заставляя кожу запылать.

– Знаешь, это лучший спектакль, который я когда-либо видела, – признаюсь абсолютно искренне.

Олег только улыбается в ответ.

Зал взрывается аплодисментами. Зрители начинают подниматься со своих мест, отдавая дань уважения актерам. Овации становятся все более бурными, нарастают с каждым мгновением. Некоторые люди спешат прямо к сцене, дабы вручить букеты цветов артистам.

«Коварство и любовь». Я уже смотрела эту постановку, когда была школьницей, примерно в седьмом классе. Нас всех тогда отправили в театр для культурного просвещения. Помню, как трагическая история довела меня до самых настоящих рыданий. Слезы градом лились по щекам, не желая останавливаться ни на миг. И сколько я ни старалась прервать этот стремительный поток, ничего не получалось.

Но теперь-то я взрослая. Уже два года преподаю в университете, готовлюсь к защите диссертации. Кто бы расплакался из-за спектакля в двадцать семь лет?

Я совсем не отношу себя к числу тех чувствительных натур, которые способны разрыдаться, услышав лирическую песню или узрев особо трогательный финал мелодраматического кино. Мой разум привык к четким научным алгоритмам. Эмоции находятся под контролем.

Я забыла, когда из моих глаз текли слезы. Возможно, лет десять назад. На похоронах отца. Остальные события не заслуживали такой реакции. Я давно разучилась плакать.

Наверное, в этот момент кто-то наверху смеется. Или внизу? Я еще не догадываюсь, что хожу по очень тонкому льду.

– Полагаю, ужин в «Небесах» будет идеальным завершением вечера, – говорит Олег. – Наш столик забронирован на десять.

– Отличная идея! – восклицает Юля. – Ты же знаешь, что ты лучший брат на свете?

– Потому что могу по первому требованию получить столик в любом ресторане? – следует насмешливый вопрос.

– Потому что ты это ты, – радостно поясняет Юля. – Надеюсь, мой день рождения будем праздновать там же?

– Хочешь испортить сюрприз? – наигранно хмурится он.

Младшая сестра Олега обожает известный панорамный ресторан. Через две недели ей исполняется восемнадцать лет, и она не представляет, где еще можно отметить такую дату.

– Господин Стрелецкий, – хриплый мужской голос ударяет в спину.

Я вздрагиваю и крепче сжимаю свой клатч. Это просто рефлекс. Нет никакого логического повода переживать. Я оборачиваюсь и замираю, буквально примерзаю к полу, не в силах сдвинуться с места. Горящие черные глаза выжигают мою душу.

– В-вы уже в городе, – Олег как будто запинается. Впервые слышу, что он говорит настолько неуверенным тоном. – Не ожидал вас увидеть.

– Приятная неожиданность. Верно? – незнакомец насмешливо выгибает бровь.

Мой парень молчит. Правый угол его рта нервно дергается вниз. Губы сжимаются в одну тонкую линию.

Я никогда не видела его таким… встревоженным? Нет. Обычная тревога здесь не подойдет. Тут совсем другое. Страх. Ужас. Дикий и бесконтрольный, ощутимый на физическом уровне.

Почему? Что происходит?

– Обожаю театр, – продолжает незнакомец. – Не пропустил ни одной премьеры. Чувствую, новый сезон будет особенно удачным.

Театр? Серьезно?

Ему больше подойдут бои без правил. Жестокие и кровавые. Я легко могу представить его на ринге, ломающим кости и забивающим противника до смерти голыми руками.

Даже дорогой костюм не скрывает натуру дикаря.

Высокий и широкоплечий, он возвышается над окружающими точно скала. Огромный и мрачный. Несокрушимый. Развитые мускулы отлично прорисовываются сквозь ткань белоснежной рубашки. Темный пиджак небрежно переброшен через плечо.