Заказ на отцовство - Ольга Тимофеева

Открываю глаза. Темнота.

Ненавижу ночные звонки и визиты. Они никогда не сообщали о чем-то хорошем. Всегда на пределе отрицательных эмоций и переживаний.

Но кто-то упорно долбится в дверь. Звонок взрывается хаотичными трелями. Завтра же его отключу.

В груди больно. Сердце сваи забивает. Громко, сильно, ритмично. Ночная тишина сковывает движения.

На часы смотрю - два ночи.

Может, помощь нужна кому-то? А я боюсь сама открывать. Чем я помогу? У меня веса-то пятьдесят килограмм.

Ночью, если срочно, то, как правило, о плохом сообщают.

Звонок входной двери лопнет сейчас от напряжения. А у меня голова.

Все равно уже не усну. Накидываю халат и поднимаюсь.

Тихо на цыпочках пробираюсь к двери. Полы халатика на груди стягиваю и к телу прижимаю. От очередного стука в дверь подпрыгиваю и, неожиданно для себя, тихо вскрикиваю.

- Кать, открой. Катя… - узнаю голос брата, выдыхаю и тут же открываю.

На скуле синяк, на губе свежая рана. За бок держится.

- Боже, заходи, - затаскиваю его в квартиру, осматриваю лестничную клетку. Там пусто. Закрываю дверь на нижний замок. Потом и верхний на всякий случай. - Что случилось, Кирилл? Кто тебя так?

- Воды дай, - сглатывает и шумно дышит через рот. Откидывает голову назад, упираясь затылком в стену, и прикрывает глаза.

Быстро на кухню и набираю стакан прохладной воды из-под крана. Влажные салфетки и антисептик с собой беру.

- Рассказывай!

Протягиваю стакан.

Он не спеша открывает глаза. Забирает и жадно пьет воду, оставляя на ободке стакана кровавый отпечаток. Для него сейчас моя квартира - крепость. Для меня - поле битвы.

- Катя, беда.

Два слова. Он всегда так. Беда, а ты решай, Катя.

- Каждый раз, когда ко мне приходишь, у тебя беда. Хоть бы раз с хорошим чем-то пришел. - Промакиваю рану антисептиком.

- Катя, меня в угол загнали, понимаешь?

Пальцы в волосы запускает и сжимает голову. Сегодня он не такой. Кир часто расстроенный, когда неприятности, но всегда меня подбадривает, что прорвемся, мол, сеструха.

- Что ты натворил? Опять карты? - Глаза поднимает. Там пустота и страх. Безнадежность и надежда. Кивает и глаза прячет. - Я не буду тебе помогать.

Я старшая сестра и обещала родителям присматривать за братцем, но его желание легких денег и халявы мне уже порядком надоело.

- Сколько? - все равно спрашиваю.

- Квартиры и машины заложить не хватит. Прости, Кать. Так шло все хорошо, я выигрывал. А потом потерял контроль.

- Ты дурак?! - Рука соскальзывает и оставляет на его щеке след от пощечины. Он даже не сопротивляется. Все терпит. Есть еще что-то, чего я не знаю. - Я же просила, а ты обещал, - в горле как стеклом больно режет. Слезы вот-вот устроят потоп. - Это не только твоя квартира! Родители оставили нам ее пополам! А ты живешь так, как будто все бесконечно. Не бесконечно. Жизнь может быть долгой, а можно здорово ее укоротить, если не думать о своих поступках и последствиях.

- Я думал, справлюсь. Выиграю. Уеду отсюда. Новую жизнь начну.

- Начал, идиот? Где жить будем, если квартиру продадим?

Он вдруг опускается на колени передо мной и обхватывает мои ноги.

- Катя, помоги мне. Спаси. Обещаю, я больше не зайду в то казино. Вообще никуда не пойду. Я тебе клянусь.

- Ты сам себе это пообещай. Встань, Кирилл.

- В монастырь пойду, постриг приму. Отмолю все. Помогать тебе буду.

- Что ты от меня хочешь?

- Помоги. Ты только можешь.

- Мне за тебя пойти долг отрабатывать?

- Роди ему ребенка.

- Кому ему? - В плечи упираюсь и отталкиваю. Показательные выступления надоели уже.

- Тому, кому я должен денег. Он знает про тебя и сказал, что простит долг, если ты родишь ему ребенка.

- Бред. Как я должна родить ему ребенка? Почему я?

- Он знает, что у меня есть сестра. Все будет искусственно. Там есть специальная процедура. Он все оплатит. Но ты никогда не увидишь отца ребенка и не узнаешь, кто он. Просто родишь и отдашь ребенка. Кать, умоляю.