За гранью грехов - Лана Мейер

Эрида. 

— На меня смотри, идиотка! Опять в облаках летаешь. Я тебя быстренько с небес сброшу, кукла. Так быстро, что не соберешь потом, — каждое слово, брошенное из его уст заменяет беспощадный удар хлыста. 

Древняя мудрость гласит: мы сами выбираем свою судьбу. 

Не уверена, что осознанно выбрала ту реальность, где я являюсь женой ублюдка, для которого нет ничего важнее власти и денег. На торте из его грязных миллиардов, я — спелая вишня, обещающая Роберту Кингу раскрыться калейдоскопом вкусов на его похотливом языке. 

И когда мой чертов супруг грубо толкает меня к одной из стен своего роскошного особняка, возведенном на костях, крови, обманах, вымогательствах, рэкете и прочих «прелестях» преступного мира, я отвечаю ему глухим вожделенным стоном. Он еще не знает, что больше всего на свете я мечтаю застрять костью от кисло-сладкой ягоды в его горле. Встать поперек трахеи, перекрыть дыхание. Разлиться вишневой кровью в его поганом рту.  

И в этот момент я даю себе клятву. Вы свидетели. Однажды я стану причиной, по которой Роберт Кинг задохнется. 

Но начну с того, что я не выбирала путь жертвы абьюзера. 

Роберт создал его для меня три года назад, когда я была совсем ребенком. Разве в пятнадцать лет мы способны принимать взвешенные решения? Это время ошибок, юношеского максимализма и безоглядного следования зову сердца.

Преисполненная мечтами и надеждами о карьере модели, я пересекла границу Гонконга с крошечным чемоданом. Взяла только самое необходимое: портфолио, пару купальников, простую одежду для предстоящих кастингов. Впереди была полная неизвестность: я впервые оказалась в другой стране. Несколько лет назад, вся Азия охотилась на юных девушек с европейскими чертами лица, и к чему лишняя скромность — кукольным и коммерческим типом внешности. Я попала в первую волну нескольких десятков девчонок, которым были предложены выгодные модельные контракты с полной оплатой проживания в Гонконге. Уже спустя один месяц пребывания в Китае, я заработала столько денег, сколько моя мама получает в Варшаве за целый год, и явно продала душу дьяволу, получив взамен огромное желание покорить мир и большой подиум, заработать гору денег и больше никогда не возвращаться в свою крохотную деревушку. 

Я думала, что вернусь из Китая в Польшу восходящей звездой, но даже не предполагала, что мое восхождение на модельный олимп будет настолько разрушительным. 

Прошло всего четыре года. Мне уже не пятнадцать. 

Кажется, за это время я накопила в себе несколько разных жизней, запертых в теле юной девятнадцатилетней девушки. 

— Когда ты уже повзрослеешь, Эрида?

Черт, только не показывай ему свою слабость. 

Зажмурившись и стиснув челюсти, я группируюсь всем телом, ощущая, как мощные мужские ладони накрывают мои плечи и до ломоты в костях сводят лопатки. Роберт заставляет меня прогнуться в пояснице. Я чувствую, как его соколиный взор буравит шрамы и красные полосы, высеченные им же на моих позвонках. Их не скрывает платье с открытой спиной, которое он специально попросил надеть меня на важное светское мероприятие. 

Роберт хотел, чтобы его недалекие друзья видели, как он обращается со мной. Что я — его вещь, красивая и юная игрушка, кайфующая от жестоких игр. Его личная самка, которую он метит каждую ночь, доминируя в постели с той же силой, с какой он делает это в конкурентных спаррингах, с врагами, партнерами и прочей элитной «гнилью» этого мира.

До конца не уверена, что сама не получаю кайф от наших игр. Ведь когда-то я согласилась на все это. Он не тащил меня под венец силой, и это несмотря на то, что на момент свадьбы мне едва исполнилось восемнадцать, а ему — сорок семь. 

Его пальцы, словно когти звероподобного чудовища, жадно скользят по спине, и наконец, с треском разрывают ткань платья по шву. Красный шелк падает к нашим ногам, ассоциируясь с каплями крови.