Я тебя верну - Тала Тоцка

Лиза

Перед тем, как войти в ресторан, кладу руку на живот. Не для того, чтобы всем показать свою беременность, мне все равно.

Моей беременности почти пять месяцев, живот хоть и маленький, но уже виден, ничего подчеркивать нет необходимости.

Просто так я успокаиваю своего ребенка. Он переживает, как и я, а я очень волнуюсь перед встречей, на которую с трудом уговорила прийти такого занятого человека как Демид Ольшанский*.

Жаль, что этот человек признает только такие рестораны — роскошные. В них я по-прежнему чувствую себя неуютно.

Переступаю порог, мельком осматриваюсь. Ничего нового. Все дорогие рестораны похожи друг на друга.

Не интерьером, а ощущением. Энергетикой.

Здесь еще со входа придавливает мощью роскоши, больших денег и холодности.

Я до сих пор не могу привыкнуть к деньгам. Не знала, что мои родители были такими богатыми. Но денег оказалось слишком много, я трачу копейки по сравнению с тем, сколько их лежит на счетах.

Зато я могу себе позволить Демида Ольшанского.

Вхожу в зал и с порога натыкаюсь глазами на мужскую руку.

Она небрежно лежит на спинке кресла из темной кожи. Мускулистая, обтянутая дорогой костюмной тканью.

Из ворота рубашки выступает крепкая смуглая шея, а я как завороженная смотрю на крупные часы с дорогим браслетом, который плотно обхватывает мужское запястье. На широкую ладонь с крепкими пальцами, которые сейчас расслаблено покоятся в нескольких сантиметрах от обнаженной женской спины.

За столиком рядом с мужчиной сидит женщина, но мне на это абсолютно наплевать.

Потому что я узнаю эти пальцы. Как я могу их не узнать? Сколько раз они сдавливали меня, сжимали до боли, ласкали...

Как и ладони, которые гладили мое лицо, а я ловила их губами и целовала до исступления...

Со мной и раньше такое случалось. Постоянно случается.

В каждом рослом и хорошо сложенном мужчине мне видится Марат, но сейчас...

Если это игра сознания, то слишком жестокая.

Иду вперед, не разбирая дороги. Кажется, наступаю кому-то на ногу.

— Девушка, осторожнее! — летит вслед возмущенное, но я иду, не останавливаясь.

Ускоряю шаг. Почти бегу.

Хоть рука выглядит расслабленной, но откуда-то я знаю — именно сейчас внутри мужчина напряжен до предела.

Господи, да я это чувствую! От него сейчас можно не только этот ресторан запитать, а и весь наш городок!

Подбегаю к сидящему мужчине, хватаю его за плечо. От ощущений ломает, словно я с головой проваливаюсь в прошлое.

Это его тело. Его рука. Его кожа, запах, поворот головы.

Нет, я не могла ошибиться.

Только не в этот раз, пожалуйста…

Но мужчина поворачивает голову, и на меня смотрят серо-зеленые глаза. Чужие глаза. И лицо чужое.

Слишком правильные черты, а не резкие, как у Марата.

— Что с вами, девушка, вам плохо?

Голос тоже не его. Совсем другой тембр. Ниже, очень хриплый, надсадный.

Чужой голос.

Я цепенею. Он прикасается к моей руке, но от этого жеста меня передергивает. Отдергиваю руку, мужчина замечает мою реакцию, его взгляд мгновенно темнеет.

Женщина, сидящая рядом, недовольно кривится.

— Кто их сюда пускает, ненормальных?

Коренастый мужчина, сидящий напротив, замечает, снисходительно глядя на меня:

— Клер, перестань, девочка беременная. Она твоего Алекса с кем-то спутала...

Клер презрительно кривит губы.

— Перепутала! Можно подумать...

Алекса?..

Это не Марат, это Алекс... Я снова ошиблась...

Меня бросает в жар. Колени дрожат, я все еще не могу оторвать взгляда от мужчины, который уже отвернулся со скучающим выражением. Хотя что-то все равно держит меня возле него и не отпускает.

Я все еще на что-то надеюсь?

Не знаю. Не понимаю...

Может, потому что его челюсти слишком сильно стиснуты, и это так не вяжется со все еще расслабленно лежащей на спинке кресла ладонью...