Я стала сестрой злодея - Анастасия Миллюр

Я шла по улице, уткнувшись носом в телефон и едва ли не сбивая с ног прохожих. И с каждым шагом понимала, что слабовольное решение почитать - наконец-то! - вышедшие последние главы моей любимой книги было фатальной ошибкой.

Потому что мне хотелось рвать на себе волосы и кричать от возмущения.

Автор - злыдень!

Как можно было создать настолько харизматичного и классного злодея, а потом оставить героиню не с ним?!

Нет, я все понимаю, сюжет - дело благородное. Да, и потом, Ридрих - человек не самых высоких моральных качеств, и что там говорить… Его и человеком-то назвать можно с трудом! Но это совершенно не отменяло того факта, что проиграл он главному герою только потому, что автор так решил! Я уверена на сто - нет, на двести процентов! - что если бы Ридрих и Адэйн были реальными людьми, то второму ни за что было бы не победить!

Разочарование растекалось по груди вязкой кляксой.

Вот так и бывает… Читаешь целый год любимую книгу, бежишь читать продолжение, как завороженная, а тут тебе - раз! - и такой смазанный и недостоверный финал.

Конечно, я с самого начала понимала, что Ридрих проиграет, ведь он не главный герой. Но… Можно же это было как-то покрасивее сделать! А героиня - дура!

Насупив брови, я добралась до светофора, и кинув взгляд на мигающим красным обратный отсчет, вернула внимание телефону.

Говоря откровенно, мне бы об экзамене по кристаллографии подумать, а не о том, как несправедливо обошлись с Ридрихом, но… Экзамен - не волк, в лес не убежит. А книга вот заканчивается!

Насупив брови и явно ощущая грохочущее внутри недовольство, я с горьким привкусом во рту читала «счастливый финал», где Кементина и Адэйн счастливо живут в отвоеванном королевстве. Но каждое слово мне давалось труднее предыдущего, потому что шар возмущения в груди только рос и тяжестью отдавал в живот.

Ужасно! Целый год ожиданий этого не стоил!

Я настолько погрузилась в свои эмоции, что совершенно забылась и, даже не глянув по сторонам, шагнула на пешеходный переход, едва услышала писк светофора.

— Стойте! Осторожнее! Берегись! — услышала я запоздалые крики людей, когда уже ничего нельзя было не изменить.

Гудение машины. Визг шин. Слепящий свет фар. Крики. И разрывающая кости боль. Вот и все, что я запомнила.

***

Яркий дневной свет резанул по глазам и заставил поморщиться.

Какого черта?! Маша с дубу рухнула?!

Мы же договорились, что если у одной из нас пары рано утром, то мы ведем себя тихо, как мышки, и не мешаем друг другу спать. В жалкой надежде, что до соседки дойдет вся степень неправильности содеянного, я перевернулась на живот и зарылась лицом в неожиданно большую и мягкую подушку.

Она всегда была такой?

— Бока отлежите, если будете так долго валяться в постели! — услышала я вдруг строгий женский голос.

Так.

Я нахмурилась.

Это как это в нашу маленькую комнатку в общежитии смогли пробраться посторонние, да еще и с внезапными наездами? На голос комендантши вроде было непохоже.

И приняв всю бренность бытия и осознав, что доспать оставшиеся драгоценные часы до пары мне не получится, я перевернулась, открыла глаза и… Офигела.

Позвольте поинтересоваться, а когда белый потолок общаги с огромной серой трещиной вдруг превратился в легчайший прозрачный балдахин? Утро определенно становилось все чудесатее и чудесатее!

С вытаращенными глазами я резко села и с еще большим удивление обнаружила, что нахожусь в просторной комнате с высоченными потолками выполненной в приятных глазу персиковых и бежевых тонах. Мне на глаза попался изящный диван в изножье кровати, мягкий ковер на полу, аккуратный туалетный стол с обитым тканью стулом и… Женщина.

Да-да, посреди всей этой красоты стояла женщина лет сорока в строгом темно-зеленом платье, застегнутым под самое горло. Из ее идеально ровного пучка не вылезала ни единая прядка. Смотрела она как-то… Сурово. Поджав губы настолько сильно, что они превратились в тонкую ниточку. Очень неприятная тетенька, иными словами.