Я её похищаю - Алиса Ковалевская

Аврора

— Ты точно знаешь, что тебе нужно именно это? – подруга смотрела на меня с ожиданием.

Я не смогла сдержать вздох. Она всегда видела куда больше, чем другие. Знала меня так хорошо, как не знала себя, возможно, даже я сама. Но…

— Да, — твёрдо ответила я и, коснувшись пальцами уложенных в замысловатую причёску волос, снова посмотрела в зеркало.

Белое бельё, подвязка на бедре… Невольно я опустила взгляд ниже. Чёрный дракон… Татуировка, намертво вбитая под кожу чёрной тушью. Напоминание о том, чему не быть уже никогда.

Даниэлла поняла всё без слов и отвернулась. Я же заставила себя собраться и проговорила с ещё большей решимостью:

— Я уверена. Марк…

— Уверена в чём? – внезапно резко спросила Даниэлла. – Аврора… ещё не поздно…

— Поздно! – перебила её я. Чувства, что я так долго прятала внутри, вырвались наружу, но я быстро затолкнула их обратно и, взяв себя в руки, заговорила уже спокойно: — Поздно, и ты это отлично знаешь.

Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга. Наконец она, вздохнув, подошла и приобняла меня. Упёрлась подбородком мне в плечо.

— Я хочу, чтобы ты была счастливой, — негромко проговорила Данька, глядя на меня сквозь зеркало.

Я накрыла её ладонь своей. Заставила себя выдавить лёгкую улыбку, хотя желание улыбаться внезапно куда-то пропало. Через несколько минут я надену свадебное платье, спущусь вниз, сяду в лимузин, а после… После стану женой человека, к которому испытываю уважение, привязанность… Которого ценю. Ценю, но…

— Ты же его не любишь, — шепнула Даниэлла.

Я промолчала. Что мне было сказать ей? Не люблю. Но разве это имеет значение?! Нет, не имеет. В моей жизни был только один мужчина, которого я любила. Которого могла любить, которому было отведено место в моём сердце. Но это в прошлом. Ничего уже не вернуть и не исправить.

— Я буду счастлива, — заверила я подругу и крепче сжала её руку. – Обещаю тебе.

— Разве? – Даниэлла обошла меня и, встав рядом, посмотрела в глаза. – Аврора…Взгляд её скользнул по татуировке и снова вернулся к моему лицу.

Я поджала губы. Отвернулась к постели, где было разложено моё подвенечное платье. На миг прикрыла глаза и, подняв веки, провела пальцами по атласу. Опустила голову. Ткань была приятной, гладкой. Дорогое платье, дорогая жизнь…

— Я буду счастлива с Марком, — повторила я, обернувшись к подруге. – Так нужно, Дань. Понимаешь, нужно.

— Кому? – она смотрела мне прямо в душу, и я не нашла в себе сил соврать. Не нашла в себе сил ответить.

Просто снова коснулась платья и попросила:

— Помоги мне надеть его.

— Значит, всё? – подруга приблизилась ко мне. – Точно?

— Да, — я улыбнулась ей. – С Марком мне будет хорошо. Он… Он хороший. Правда.

— Хороший, — со вздохом подтвердила она и принялась помогать мне, больше не задавая вопросов, ответы на которые были слишком болезненны даже для меня самой. Вопросов, ответов на которые, в сущности, не было.

Денис

Щурясь от лезущего в глаза дыма, я наблюдал за выходящими из дома людьми. Казалось, запах огромных денег и фальши, исходящий от них, доносился даже сюда.

Я сделал очередную затяжку, пытаясь перебить его, и выкинул окурок в окно. Тут же подкурил новую сигарету и снова затянулся. Горло драло, но это было лучше, чем вдыхать вонь, коей пропиталась вся эта семейка. Вслед за первой машиной от дома отъехала вторая, вслед за ней ещё одна.

Я прищурился сильнее, рассматривая одетого в чёрный костюм мужчину и его спутницу – совсем ещё молоденькую девицу в платье бледно-зелёного цвета. Сколько прошло лет после смерти первой жены Кондратьева? Четыре? Пять? Потянуло на свеженькое…

Презрительно усмехнувшись, я достал из бардачка бутылку старого доброго виски и сделал большой глоток прямо из горла. Ещё раз затянулся. Судя по тому, что Кондратьев решил отправить свою ненаглядную дочь под венец без конвоя, мысли о том, что кто-то посмеет позариться на эту шлюху, он даже не допускал. Наверное, правильно, но всё равно зря.