Глава первая
Авача
Южная оконечность полуострова Камчатка. Порт Петропавловск-Камчатский. Конец августа 1742 года. Здесь, при впадении одноименной реки, находится Авачинская губа. Бухта Тихого океана, вторая в мире по величине. Говорят, что по размерам она уступает лишь бухте Гуанабара на берегу которой стоит Рио-де-Жанейро. Но глядя на зеркало Авачи, тоже не станешь сомневаться, что здесь поместится весь флот мира.
У Авачинской губы есть и свои самые, самые. К примеру – самая глубокая бухта в мире. Двадцать пять сажень впечатлят любого моряка! Самая защищенная в мире от Океанской непогоды. Узкий вход, что не более трех верст и высокие горы окружающие Авачинскую губу со всех сторон, тоже не дадут повода для каких либо сомнений.
Недоверие вызывает лишь могучий конус вулкана, что возвышается вблизи бухты. Он хоть и ведет себя смирно, но у человека видевшего их извержение в Камчатской долине всегда будет вызывать опасение.
Авача была известна русским давно. Но казаки, до поры, наведывались сюда не часто. Изобильный рыбными и звериными промыслами край, был густо заселен ительменским народом, и ясачные служилые из Большерецкого острога доходили сюда на байдарах вдоль берега с большой опаской. Собрав положенный ясак, они тут же покидали эту сторонку.
Меняться дела на Авачи стали после ительменского бунта 1731 года. Восставшие аборигены Камчатской долины сожгли тогда Нижне-Камчатский острог. Бунт был подавлен, а далее последовали карательные экспедиции, что не обошли и Авачу. После них, побежденные ительмены большим числом ушли в глубь полуострова, а русские стали обустраиваться в тех местах, по обычаю ставя зимовья и открывая собственные промыслы.
Но поворотный момент в судьбе Авачи все же следует отнести ко второму пришествию Витуса Беринга на полуостров. На сей раз, намерения командора были весьма значительны. В Охотске строились корабли, а на Камчатке нужен был добрый порт, как отправное место через Тихий океан к берегам Америки.
Пакетботы «Святой Петр» и «Святой Павел» впервые появились в Аваченской губе 17 октября 1740 года. По плану Витуса Беренга, здесь предстояла зимовка, а на следующий год морское путешествие к берегам легендарной Большой Земли.
Просторная Авачинская бухта, правильной округлой формы, верст этак двадцать пять в диаметре, была до удивления спокойной. В этот осенний тихий вечер Авача предстала перед русскими мореплавателями во всей своей первозданной красе.
Картина была поистине эпическая. Подсвеченные со стороны моря исполины каменных Братьев торжественно стояли на карауле у входа в Аваченскую губу. Ее зеркальная поверхность лишь слегка искажалась легким волнением. Девственные леса покрывали береговую линию. Разноцветье осеннего убранства переходило всякие разумные границы, создавая атмосферу праздничного карнавала.
После прохода Трех Братьев, гроты на пакетботах, потеряв всякие приличные формы, обвисли на реях и были спущены на палубу. Командор Беринг как зачарованный смотрел на огромный конус вулкана, возвышающийся на противоположной, северной стороне бухты. Его опять мучили сомнение и беспокойство, переходящее порой в панический страх, что с трудом удавалось скрывать от подчиненных.
Двор и академия наук им крайне недовольны. И то право! Вот уже седьмой год как он покинул Санкт-Петербург, а результатов еще нет вовсе. Кто кроме него может представить объемы проделанной работы! Бес всякого сомнения они огромны! Но количество затраченных лет все равно остаются не понятыми.
Может он попросту боится, и сам делает все возможное, что бы оттянуть то мгновение, что вызывает страх у командора и беспокойство? Его суть и время не ведомо, но с приближением мучает все более. Беринг движется к ней будто слепой человек, попавший в неизвестную обстановку. Страх заставляет все обнюхивать, ощупывать, прислушиваться, и лишь убедившись в безопасности делать следующий крошечный шаг.
