Сумку с ноутбуком и фотоаппаратами ей
привез Глеб на следующий же день. Лия даже удивилась, что он лично
приехал, а не послал кого-то из парней. Не такой уж она была важной
птицей… Глеба она не видела столько же, сколько и Чалого. Но тот не
слишком изменился. Она его сразу узнала.
- Вот. Тут еще… Одежда… и всякая белиберда.
Лия удивленно покосилась на стоящую в углу груду пакетов с
логотипами известных брендов. Заглянула в один из них.
- Это не моя одежда, – покачала головой.
- Лий, ну… Чтоб мы еще в тряпках твоих копались?! Так проще.
- Купить…
- Ага! – порадовался Глеб её догадливости.
- Мне ничего не надо. Зря только время потратил… И деньги.
- Лий, ну, хоть ты не начинай. Чалый сказал – я сделал. Тебе ли не
знать?
- Ага…
- Ты увлекалась фотографией? – сменил тему мужчина, кивнув на
зажатую в ее руках камеру. Для ослабевшей Лии ее вес был слишком
большим, она аккуратно отложила Никон в сторону. Пожала
плечами:
- Да. И сделала это увлечение своей работой.
- И как, нравится?
- Да, ничего… Глеб, мне уже обедать пора, так что…
- Да-да, я побегу… Тут еще телефон – в нем вбит мой номер. Если
что-то понадобится – звони. И, это, Лий… Выздоравливай, а?
Лия криво улыбнулась и кивнула головой. Из всего окружения Чалого,
в годы их совместно жизни, Глеб ей нравился больше всего. Можно
сказать, они даже дружили… И смущение, которое сейчас было написано
у него на лице, и которое он так тщательно старался скрыть,
натолкнуло Лию на мысли, что, может быть, она в нем ошиблась не
слишком сильно.
- Лия…
- Да?
- Ты… Извини меня, что я тогда…
- Да. Ничего…
- Нет, я должен был, и… Черт! Я потом, наверное, месяц бухал… И до
сих пор, когда вспоминаю… Он не должен был забирать у тебя Сашку. А
я не должен был в этом участвовать.
Лия закусила дрожащую губу. Она была еще не готова вспоминать о
сыне. Вспоминать о том дне.
- Ты не смог бы ему помешать, Глеб. Никто бы не смог.
- Нужно было послать его еще тогда. Уволиться, к чертям собачьим!
Но он бы совсем один остался. Совсем один! Ты хотя бы
представляешь, как ему тяжело?! А, черт! Тебе ли не знать…
Лия перевела взгляд. Сегодня на ее тумбочке в вазе стояли герберы.
Тоже очень красивые цветы… Знала ли она, как это – остаться одной?
Знала. Она одна много лет…
- Пойду я. Звони, если что…
Когда за Глебом закрылась дверь, Лия устало опустилась на пол.
Прижалась затылком к стене. Один из пакетов упал, привлекая ее
внимание. Из него показался рукав мягкого кашемирового свитера.
Чтобы заглушить шум в голове, женщина высыпала содержимое пакетов
на пол. Свитер, шерстяные брюки, пару гольфов, рубашка, джинсы.
Мягкое приятное на ощупь теплое платье. Белье, ночная рубашка,
колготки, халат. И, совершенно неожиданно – баночки с кремами и
флакончик духов. Такое внимание к деталям можно было расценить, как
проявление заботы. Но… она знала, что это совершенно не так. Просто
в магазинах подобного класса обычно работают очень внимательные
консультанты. Ничего больше… Жизнь научила Лию смотреть на все
происходящее трезво. Как там говорят? Розовые очки бьются стеклами
внутрь? Вот-вот. Это про нее сказано…
Отрезвление к ней приходило постепенно. Некими тонкими намеками,
мелочами. Наверное, первым громким сигналом было событие,
произошедшее где-то через год после их с Чалым свадьбы. Они с мужем
были приглашены на день рождения одного из его партнеров. Лия не
любила большие скопления народа, не любила шум и заискивающие
улыбки… Это была совершенно чуждая ей стихия, но ради мужа,
изредка, она выбиралась «в свет». В тот день ей нездоровилось.
Болела голова, и шум особенно сильно бил по нервам. Она сбежала в
тишину, которой в этом месте мог похвастаться разве что туалет. Лия
находилась в кабинке, когда туда же вошла пара щебечущих див:
