Редактор Марина Тюлькина
Корректор Ирина Суздалева
Иллюстратор Марина Шатуленко
Дизайнер обложки Софья Мироедова
© Николай Тамм, 2025
© Марина Шатуленко, иллюстрации, 2025
© Софья Мироедова, дизайн обложки, 2025
ISBN 978-5-0065-7420-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Старые джинсы, потертый свитер, куртка второго срока носки. Сапоги, которые не жалко. В правый карман штанов – ключи. В левый засовываю мобильник. В карман куртки – моток полиэтиленовых пакетов. В другой карман помещаются погрызенный мячик и пакет с малой толикой сухого корма. Идешь с собакой на час – собирайся на три.
Снизу топоток и цокот когтей. Нам скучно и не терпится, ага. Нужен шарф или нет? Середина апреля, уже тепло. Лена в отъезде и про шарф не напомнит. Обойдусь без него и без шапки. Вроде все. Первая ритуальная фраза перед выходом:
– Мы готовы?
Карие глаза ожидающе моргают. Мокрый черный нос воодушевленно шевелится, усы деловито топорщатся. Ну еще бы не готова!
Лизка шляется по оставленным в прихожей жениным сапогам. Темно-рыжая такса почти сливается с полумраком. Когда спина или бок попадают в солнечный свет из комнаты, шерсть вспыхивает золотом.
Снимаю с вешалки рулетку, застегиваю ошейник. Жесткий хвост бешено лупит по сторонам. Машинально касаюсь Ленкиного пальто. От него веет элегантным парфюмом. Один из талантов жены – идеально подбирать ароматы. Лены нет всего третий день, а мне так одиноко, будто мы уже месяц, как расстались. Завтра будет казаться, что не виделись пару лет.
Такса мотает головой, громко фыркает и шлепает ушами. Произношу вторую ритуальную фразу:
– Мы идем!
Отпираю дверь, и меня выносит за порог персональный рыжий ураган. Несмотря на четырехлетний возраст, Лизавета так и не усвоила, что дверь в Нору-квартиру нужно запирать. Она уже скачет по ступеням, а я одной рукой пытаюсь сдержать ее порыв, а другой валандаюсь с ключами. Ладно, верхний замок закрыт, ключи в кармане, и нужно спешить вниз, пока собака не удавилась на поводке.
Спуск с третьего этажа занимает двадцать секунд, за которые Лизка успевает сделать много важных дел. Нет, не тех, которых опасаются консервативные жители, – в этом отношении рыжая такса исключительно щепетильна и в подъезде ничего предосудительного себе не позволит. Зато она кружит около дверей любимой соседки и дерзко облаивает жилище враждебного шпица со второго этажа. На кураже Лизка подлетает к металлической нижней двери и исполняет народный танец всех такс «Попой верчу, на улицу хочу». Нащупываю кнопку и с натугой отжимаю могучий доводчик. Солнце, воздух, весна!
Пулей вылетев из подъезда, собака несется, не разбирая дороги от восторга. Разворачиваю ее влево рулеткой, поводок со свистом чертит по бамперу припаркованной у подъезда машины. Лизка яростно лает на все, что движется, без разбору. В ней бурлит смесь ярости, охотничьего азарта и веселья. Такса в расцвете сил, и этим все сказано.
Удерживаю Лизавету перед курьером на самокате. Ему достается полный заряд возмущения непредвиденной задержкой. Галопом через дорогу, прыжком через бордюр – и мы в городском сквере. Снега уже почти нет, так, почерневшие островки посреди пожухлой листвы. Поскольку я сегодня первый раз в этом году не стал надевать таксе комбинезон, пузо будет ну очень грязным.
Поправка. Грязной будет вся собака. Первое, что делает Лизка в сквере, – валится спиной в снег, катается и дрыгает лапами. И только потом принимается за неотложные дела.
– Пойдем, пойдем!
Запахи. Свои, знакомые. Мы пока в Норе. Живой запах, лучший из лучших, Большой-Самый-Свой. Он шуршит неживыми запахами. Высоко проплывает вкусный запах. Хочу есть. Хочу писать и какать.
