Во власти зверя - Элис Мэк

– Следующий лот, дорогие господа. Представляю вам жемчужину сегодняшнего вечера, восхитительную русскую красавицу и нежнейший невинный цветок, – раздался за спиной довольно-урчащий голос старого турка. А потом он вдруг резко сдёрнул с меня шёлковую накидку, и я осталась стоять полуобнажённой, в этом нелепом блестящем наряде перед невидимой мне аудиторией.

Немного привыкнув к слепящему свету, я пытаюсь разглядеть, где нахожусь и кто смотрит на меня по ту сторону от прожекторов. Приглядевшись, я начинаю различать небольшие столики, кожаные кресла и сидящих в них людей.

Это мужчины. Их силуэты не чёткие, размытые из-за яркого света, но я могу разглядеть строгие костюмы и носки дорогих туфель. Здесь явно собрались не случайные бродяги с улицы. На закрытый аукцион элитного борделя попадают только высокопоставленные и совсем не бедные люди. Впрочем, скоро я смогу сама в этом убедиться.

– Саид, а ты уверен, что эта крошка действительно девственница? – пробасил кто-то из мужчин.

– Ага, а то что-то не очень верится, – хохотнул другой. – Такой птенчик… и всё ещё никто не опробовал?

– Господа, вы меня обижаете, – иронично заметил турок. – Девочка обследована компетентными людьми, которым я полностью доверяю. Могу вас заверить на сто процентов – она девственница. И, скажу больше: я почти уверен, что эта малышка, ещё даже не целовалась.

Слышу довольный мужской смех, приглушённый мат и первые ставки на моё тело.

– Двести тысяч долларов.

– Пятьсот!

– Семьсот.

Боже мой, неужели это всё происходит на самом деле? Они действительно торгуются за право обладать моим телом?

Всё это кажется каким-то сюрреализмом – жутким, странным и неправильным.

Неожиданно один из мужчин встаёт с кресла и подходит ближе к сцене. На вид ему около сорока лет, довольно симпатичный, но его взгляд… Взгляд у него просто жуткий: липкий, оценивающий, наполненный грязной похотью.

Он отпил из стакана какую-то жидкость янтарного цвета и, криво усмехнувшись, произнёс:

– Хочу увидеть её без одежды, – И перевёл выразительный взгляд на турка. – Ну правда, Саид, должен же я видеть товар лицом, как говорится. Пусть она сбросит с себя эти тряпки.

Я стою ни жива ни мертва, глаза широко раскрыты, а в горле застрял колючий комок ужаса.

Он же сейчас пошутил, да?

Я не смогу это сделать. Раздеться перед толпой мужчин… это же просто смерти подобно! Это ужас и мой самый настоящий кошмар.

Но вышло так, что мне и делать ничего не пришлось, турок сам подошёл и сдёрнул с меня верхнюю часть наряда. Я только тихо ахнула от неожиданности, попыталась прикрыть свою наготу, но он мне не позволил, завёл руки за спину, отбросил с плеч длинные волосы тем самым полностью открывая меня жадным похотливым взглядам мужчин.

Я рвано выдохнула и крепко зажмурила глаза чувствуя, как мучительно краснею. Такого жуткого стыда вперемешку с диким ужасом я ещё никогда не испытывала.

Но самое страшное не это, а то, что я ничего не могу сделать. Чувствую себя беспомощной птицей, отчаянно бьющейся в прочных силках на потеху диким хищникам, которые с интересом, и затаив дыхание, наблюдают за моей агонией.

Это очень страшное чувство. У меня от него мороз по коже.

– Хороша, – будто довольный кот облизнулся мужчина, скользя по моему телу хищным взглядом. – Даю за неё миллион долларов.

По залу пронёсся довольный гул и градус азарта вырос в разы больше. Мужчины начали оживлённо что-то обсуждать, а потом вновь посыпались ставки…

– Миллион двести.

– Миллион триста.

– Полтора миллиона!

В зале кто-то снова не выдержал и поднялся с кресла. На этот раз это оказался грузный мужчина лет пятидесяти, с наполовину облысевшей головой и маленькими впалыми глазами на толстом заплывшем лице.