Вид на миллион долларов - Лючия фон Беренготт

– И не забудь протереть плинтуса, Алина! – как всегда с пафосом закончила свою речь Сандра и подняла наманикюренный пальчик высоко к потолку. Уж не знаю, каким образом у нее этот жест ассоциировался с плинтусами, которые в полу.

Я, как всегда, кивнула. Ну как «как всегда»? Работала я на Сандру всего лишь три месяца, но мне порой казалось, что длится это уже небольшую вечность. А ведь еще как минимум столько же впереди.

– Нет проблем, Сандра, – пообещала я, стараясь не завыть. – Не волнуйся, все будет просто идеально.

– Смаст, помнишь? – не унималась женщина, заставляя меня тихонько закатить глаза туда же, куда указывал ее палец. – Смарт эээнд…

– Фаст, – со вздохом закончила я дурацкий девиз, который моя риэлторша придумала для всех своих рабынь-изаур, надраивающих перед продажами миллионерские квартиры. И не только для них. «Мы работаем Смаст! Смарт эээнд Фаст!» - красовалось на огромном плакате в комнате, где собирался на перерывы весь «рабочий класс» агентства – секретарши, уборщицы, водители и строительные подрядчики. "Умно и быстро!" - так, мол, мы все работаем, и никак иначе.

Не было никого, кого бы не тошнило от «Смаста», но при общении с «мадам босс» он был неотвратим, как потоп после цунами.

Ну что ж… смаст так смаст.

Попрощавшись со своей нанимательницей, я закрыла роскошную двойную дверь и покатила тележку с принадлежностями для уборки в гостиную роскошного кондоминиума-лофта, который риэлторша из компании «Elite on the 5th» собиралась выставить сегодня вечером на продажу.

Вздохнула, оглядываясь. В каких же все-таки хоромах живут эти американцы…

Не американцы – тут же поправила себя, добавляя в ведро на колесиках химикат для мытья полов. Американские миллиардеры, акулы Уолл-стрит и властители душ миллионов.

Как живут сами эти миллионы, я уже успела насмотреться. Неплохо живут, надо признать… но и не хорошо. И уж точно не так роскошно, как любят расписывать у нас. Тяжело работают, отпусков почти не имеют, домики у всех какие-то… плюгавенькие.

Да и Нью-Йорк сам оказался вовсе не таким звездно-полосатым, как в голливудском кино показывают. Серый, буднично скучный везде, кроме Таймс-сквера, а по вечерам и вовсе напоминающий знаменитый всем любителям Бэтмена Готхэм.

Вот знала бы раньше, ни за что бы не купилась на сладкие речи Майкла!

Он-то и заставил меня поверить в то, что в Америке чуть ли ни каждый уборщик имеет свой роскошный домище, бассейн и по три-четыре машины на смену. Я даже смеялась тогда с девчонками – вот брошу вас всех и поеду в Америку, уборщицей на дом зарабатывать, раз у них там такие зарплаты.

Зарплата у меня действительно была немаленькая – по российским стандартам.

Но если бы я знала, что мое шутливое предсказание сбудется, и я действительно, как бесправная рабыня, буду выдраивать за наличные объекты элитной недвижимости… я без сомнения предпочла бы остаться в Петербурге, на своем скромном окладе – щелкать по клавиатуре в моем стареньком, но таком любимом офисе, перекидываться сплетнями с сотрудницами, ходить на наши уютные корпоративы и в любимый ресторанчик по пятницам.

– Чтоб ему пусто было, этой сволочи! – выругалась я, шуруя тряпочкой по гранитной столешнице и чуть ни локтем оттирая набежавшую на глаза слезу. Рукой было нельзя – перчатки, пропади они пропадом, да еще и все во вредной химии.

Ностальгия навалилась тяжелым грузом, усиленная пониманием, что даже если я и вернусь, то вряд ли смогу устроиться на свое старое место, по профессии. Все же претендентов на должность штатного переводчика с английского и итальянского в Петербурге более чем достаточно. А уж тем более, в редакцию, на приятные и творческие художественные переводы. Как шутили у нас в женской компании – в России три проблемы – дураки, дороги и безработные гуманитарии.