В активном поиске няни - Элена Макнамара

Плавая в собственных мыслях, бегу на остановку. На улице оживлённо, утренний час пик.

Бах! Моя сумочка падает на асфальт. А плечо простреливает болью от столкновения с каким-то прохожим.

– Ой! Милая девушка, простите, пожалуйста! Я как слон в посудной лавке. Чуть не покалечил такую красавицу!

Держусь за плечо. Очень больно, но губы норовят растянуться в улыбке.

– Вы как? Нормально? Не убил? – взволнованно спрашивает незнакомец, поднимая мою сумочку.

Симпатичный мужчина, улыбка обворожительная, в глазах неподдельное участие.

– Ничего... Жить буду, – потираю плечо.

– Тороплюсь просто очень, – оправдывается мужчина. Отдаёт мне сумочку. – Извините ещё раз. Будьте осторожны.

Уходит.

Ловлю своё отражение в панорамном окне отделения банка. Щёки румяные, глаза неожиданно горят.

«Слышала, Варь? Ты всё ещё милая девушка и красавица. А не «душная домохозяйка, ходячий антисекс и зажравшаяся дура».

Это самые частые определения моей персоны, вылетающие из поганого рта моего будущего бывшего мужа. Удивительно, как быстро можно занизить человеку самооценку. Валера в этом преуспел.

Теперь я готова улыбаться от комплиментов незнакомца, который чуть не сбил меня с ног.

Да уж...

Вспомнив про собеседование, вновь тороплюсь к остановке. Провожаю уходящий автобус взглядом. Не успела... Придётся взять такси, а это для меня сейчас лишние траты.

Я заново учусь жить, ни на кого не надеясь. Последние пять лет Валера был единственным кормильцем в нашей семье. Это решение он принял единолично. Но сперва заручившись поддержкой от своей «прекрасной» мамы. Ему, видите ли, комфортно, когда жена всегда дома. Занимается домашним уютом и греет супружескую постель.

Правда, последние полгода я грела её почём зря. Муж прекрасно согревался в другой койке...

За поездку списывается приличная сумма. Хмурясь, прощаюсь с водителем и вновь почти бегу к примечательному современному зданию частного детского садика.

На проходной меня задерживают из-за ошибки в пропуске. Моя фамилия всё ещё Зайцева. А подружка, похлопотавшая за эту работу для меня, указала девичью – Исаева.

Прорываюсь в отдел кадров с опозданием в полчаса.

– Вакансия закрыта ещё вчера, – сообщает мне кадровик, лёгкой рукой расписываясь под тем, что и этот день моей жизни не задался.

Плетусь на выход.

Я легко могу пойти воспитателем в обычный детский сад, благо курсы повышения квалификации уже прошла. И опыт работы есть. Пусть и с пятилетним перерывом. Но зарплата в частном саду более привлекательна.

Забираюсь в маршрутку, ищу в сумке кошелёк. Но рука бесполезно шарит внутри сумочки, натыкаясь на всякий ненужный сейчас хлам: помада, расчёска, зеркальце... Кошелька нет.

– Проезд оплачивать будем? – косится на меня водитель, а вслед за ним и полмаршрутки.

К щекам приливает кровь. Жутко неудобно...

– Можно переводом?

– Не можно, – отрезает водитель.

Маршрутка успела тронуться, но сейчас тормозит. Дверь распахивается.

– Извините... Кажется, кошелёк дома забыла, – бормочу я, покидая салон микроавтобуса.

Однако нет, не забыла. На телефон приходит сообщение о списании средств с карты.

Сетевой магазин, сумма покупки девятьсот рублей.

И сразу за первым второе – ещё триста. А ещё через мгновение – пятьсот.

Трясущимися руками блокирую карту.

Вот теперь заявляю официально: «Этот чёртов день не задался!»

В полиции провожу часа три. Заполнение заявления, не слишком участливые лица сотрудников... Обещают, что со мной свяжутся.

Вымотанная до предела, возвращаюсь в родительскую квартиру – комфортабельную двушку. Мама с папой уже давно переехали на юг страны. Их моя старшая сестра Ульянка подбила. Теперь они помогают ей с тремя детьми.

А я вот одна осталась. Без мужа, без детей...