[Уилл]
В её глазах он видел только по-настоящему звериный испуг, который можно испытывать разве что перед неминуемой смертью. Этот взгляд он не забудет никогда. Её руки и колени тряслись, она едва ли не падала, опираясь руками об ограждение. Он попытался успокоить её, подойти и придержать, чтобы она не перевалилась и не упала в воду. Его шаги в её сторону были медленным и осторожными, он держал окровавленные руки на виду, но хотел не напугать её ещё больше, а только показать, что не желает ей зла. Он пытался подобрать слова, чтобы объяснить ей, что она поняла всё совсем не так. Когда он приблизился ещё на шаг, она крикнула:
– Убирайся от меня, чудовище!
Она замахнулась и бросила в него что-то, он успел наклонить голову в сторону, и телефон пролетел в нескольких сантиметрах от уха, а затем стукнулся за спиной об ограждение и плюхнулся в воду. Даже если бы она попала, то ничего бы не изменилось. Он бы в её глазах не стал прежним.
– Рав, пожалуйста, успокойся, – попытался он ещё раз вразумить её. – Я не желаю тебе зла. Посмотри, это всё ещё я.
Кровь капала с его рук на деревянный настил пирса, и каждая капля, казалось, только больше действовала ей на нервы.
Это была всего лишь самооборона, ведь если бы он не сделал этого, они могли бы оба погибнуть, их забили бы как гадких крыс на этом проклятом пирсе, а затем, в лучшем случае, их пепел или останки разнесло бы по Адской кухне, а о пропаже двух молодых людей сообщили бы только утром. Такого допустить было нельзя, пришлось защищаться всеми возможными способами, даже такими примитивными и жестокими. Он вырвал себе право на жизнь своими собственными руками. Может, он теперь и убийца, а в её глазах и вовсе страшное чудовище, но они ведь живы. Разве не это важно?
Если бы он только был более осмотрительным, то заметил бы раньше, как за ними кто-то следует уже несколько кварталов. Уилл заметил запах пороха, трав и резины не сразу, его мысли были заняты в тот момент совершенно другими вещами, и сфокусирован он был только на одном запахе, слишком знакомом и желанном. Он среагировал в последний момент, успел оттолкнуть Равенну в сторону прежде, чем его ударили по голове чем-то тяжелым, из-за чего из глаза вылетела линза, а потом схватили за горло. В попытках вырваться получил от ещё одного напавшего ножом в живот, и женский крик рассёк воздух вместе с лезвием. По ощущениям, нож вошёл по самую рукоятку. Двое крепких людей в странных противогазах со светящимися окулярами держали его, не позволяя оказать малейшего сопротивления. Равенна, перепуганная до ужаса, начала пятиться назад, прижимая руки ко рту, но не убегала.
Бей, беги, замри. Она выбрала последнее.
Равенна не была их целью, но она стала случайным свидетелем, и тот, что стоял лицом к нему, развернулся в её сторону и выпустил из рук рукоять, оставив нож воткнутым в плоть. Воспользовавшись маленькой заминкой, почти не обращая внимания на боль, Уилл грубым движение вырвал нож из собственного живота и воткнул его в руку, которая держала его за горло, вывернулся из хватки.
Он не сможет убежать до тех пор, пока кровь не остановится.
Уилл сделал пару шагов в сторону, закрыл собой Равенну. Он догадывался, кто эти люди, и им нужен был он, а не она. Времени думать не было, он поддался импульсивным звериным порывам внутри себя в попытках защититься. Когда руку зажгло, и вместо ногтей образовались когти, он вонзил их в горло тому, что приблизился первым, провёл рукой вверх, пока когти не вышли из шеи, глубоко рассекая плоть. Кровь брызнула в сторону, испачкала руки.
