Туманная академия. Факультет смерти - Лина Леманн

Стоит открыть глаза — и снова темнота. Неужели сон продолжается? Хотя нет. Приглушённые звуки, такие естественные для жизни, кажутся мне музыкой. Ночной кошмар отступает, и его детали стираются из памяти. Я вернулась. Почему-то именно это слово приходит на ум.

Только отчего же темно?

Протягиваю руки вперед. Они исчезают в темноте. Точнее, не так: до локтя я их вижу, а выше они просто растворяются во тьме. Похоже, я все ещё сплю…

— Ой!

Что-то громыхает так сильно, что звенят стекла, а земля под спиной (я обнаружила, что лежу) движется в сторону. На меня напирают стены, я крепко зажмуриваюсь.

— Кто-нибудь, поймайте Кайли!!! — Это что, голос Кокки? Он тонет в громком треске, который гулким эхом разносится под высокими сводами. О, я знаю это место! Склеп некромантов и зельеваров. Что же, теперь я точно уверена, что вернулась.

Сажусь, с теплом окидывая взглядом этот серый склеп. Он ничуть не изменился. Все его пытаются уничтожить, но он целехонький.

Поворачиваюсь на шуршание плащей, чтобы поинтересоваться у Кокки, почему я снова лежу на жертвеннике или что это такое… и слова застревают в горле. Кокки и патлатый Макс замерли на пол шага, их лица побледнели, а глаза расширились от ужаса. Они смотрят на меня так, будто увидели призрака.

— Что? — удивлённо спрашиваю я. У Кокки, который даже ни разу не моргнул, закатываются глаза, и он падает в обморок. Хорошо, что Макс успевает его поймать. На груди Кокки он находит какой-то предмет и буквально кричит в него:

— Она вернулась!!!

Эхо в сто крат усиливает голос Макса, меня охватывает дрожь. Радость, что дурацкий сон закончился, сменяется волнением и очень дурным предчувствием.

Прежде чем сходит онемение, воздух рядом начинает вибрировать, и в склепе с помощью портала появляется декан Грегош. Он выглядит усталым, совсем не таким, как раньше. Да и на черных висках его появилась седина. Неведомый раньше страх сковал так сильно, что я даже не могу пошевелиться.

— Не волнуйся, теперь все будет хорошо, — мягко говорит декан пересохшими губами. — Только не волнуйся, ладно?

— Почему я должна волноваться? — еле слышно произношу. Слова застревают в пересохшем горле.

Макс и декан смотрят на меня, не решаясь приблизиться. Словно я болею невидимой болезнью. Я смотрю на свои руки. На них падает луч солнца из огромного окна напротив. Падает, проникая сквозь плоть, на камень. Моя кожа переливается голубоватым светом. Драконы, я же прозрачная! Хватаюсь руками за тело, выискивая платье. Есть, я хотя бы не голая. Но какого дракона здесь происходит? Что случилось, в конце-то концов?

— Все хорошо, — вновь повторяет декан. Сложно сказать, кому из нас это нужнее: ему или мне.

Перебираю в голове тяжелые воспоминания.

— Не очень, — наконец выдаю. — Я прозрачная. Как наш многоуважаемый рэн Кимлин.

— Да, — неловко соглашается декан. — Так получилось. Это лучшее, что мы смогли сделать за год.

— Год? — Три буквы пригвождают меня, припечатывают к земле. Всего лишь три буквы, в которых содержится так много…

— Год, — подтверждает рэн. — Мы смогли вернуть тебя благодаря стараниям Кокки. И Мика. Точнее, вашей связи…

— Расскажите все с начала! — требую громко, хотя понимаю, что это не срочно. Стоило бы понять, как жить дальше. Жить, когда год пронесся мимо тебя.

— Ну… — неуверенно начинает декан, но я снова его перебиваю:

— Погодите! Вы поймали эту гадину? Иветту, которая на самом деле Одетта? Не знаю как, она выглядит лет на тридцать с хвостиком, только при самом скромном подсчете ей около пятидесяти.

— Кайли! — одергивает декан, тянет руки, чтобы сжать мои плечи, но на середине одергивает себя и сжимает кулаки. — Прости. Давай я сам расскажу самые важные вещи.