Три зверя для невинной - Рин Рууд

Кому могло прийти в голову поселиться в лесу? Полтора часа дороги в один конец, чтобы доставить три коробки пиццы, которые успели за это время остыть. И это еще из точки на окраине города! Жесть, одним словом, но отказаться не смогла. Мой первый день подработки и плюс клиент сам понял, что к нему добраться не ближний свет, и при заказе сказал, что хорошо заплатит. Сумму он назвал приличную, и ее мне хватит на две недели аренды квартиры.

За доставку деньги скинул сразу, пообещал чаевые и позвонил, чтобы рассказать, как добраться и не пропустить съезд с шоссе.

— В любом случае, не потеряешься, ведь я буду ждать, и лес приведет тебя.

Голос приятный, мягкий, и он бы мог быть хорошим чтецом для аудиокниг, на которые я подсела в последние месяцы. Лишь когда он сбросил звонок, я поняла, что услышала от него нечто странное, но я отмахнулась от подозрений.

— Так, пеперони, с ананасом и третья с грибами и прошутто, — менеджер в желто-красной форме и смешной кепке вручает мне горячие коробки и фыркает, — что за извращенцы любят пиццу с ананасами?

— Без понятия, — пожимаю плечами.

Я чуть не проскакиваю съезд, потому что за кустами, стеной стволов и в ранних сумерках его легко не заметить, но меня будто чутье заставляет притормозить и оглядеться. Машина подозрительно дребезжит на грунтовой дороге и поскрипывает на выбоинах, и я мысленно делаю пометку, что надо ее на техосмотр отправить. Она у меня старенькая и приходится постоянно что-то да чинить.

Я люблю природу, но сейчас мне жутковато. Если и выезжать в лес, то в светлое время суток и желательно в солнечную погоду, а то от вечерней темноты, которая неохотно отступает от тусклых фар, как-то неуютно. Притормаживаю, когда слышу волчий вой, и опускаю стекло. Всматриваюсь в черные тени и кусты, но воцаряется пугающая тишина. Ни звука, будто время остановилось.

— Надо развернуться и уехать, — шепчу я. — Я видела много ужастиков, которые начинались именно так.

Но я не могу оставить заказчика без пиццы. Он же меня ждет и голодный, наверное, сидит. Поднимаю стекло, и опять раздается вой. Требовательный и недовольный.

— Так. Теперь мне точно не показалось, — я вновь опускаю стекло и подозрительно щурюсь в темноту. Ничего не видно. — Я тебя слышала. Это не галлюцинации.

Мне кажется, что тишина и мрак сгущается вокруг машины, и я в импульсивном порыве испуга сама вою, чтобы развеять жуткое безмолвие. И мне отвечают. Как-то насмешливо и высокомерно, будто обвиняют в том, что не умею я выть и хватит прохлаждаться. Пиццу вези, сучка.

— Ну и ладно, — обиженно поднимаю стекло и жму на педаль газа. — Тоже мне мастер воя.

Вернусь домой только к ночи. В следующий раз я откажусь от подобного заказа и буду курсировать только в пределах города. И, вообще, мог и сам себе пиццу испечь, а не заказывать. Никакой совести. Меня уже не радуют полученные деньги за доставку и возможные щедрые чаевые. Я хочу домой.

Вскрикиваю и резко торможу, когда перед машиной пробегает то ли косуля, то ли олень. Сердце ухает в пятки, подпрыгивает к горлу, и я медленно сглатываю. Возможно, я после этого заказа и уволюсь. Ну его. Я какая-то нервная. Опять вой. Сердитый и нетерпеливый.

— Лучше бы оленей жрал, — сжимаю пальцы на баранке руля. — Или кабанов.

К чему моя претензия? Я ведь пиццу везу не дикому зверю. Закидываю в рот мятный леденец и нервно его рассасываю, но страх не отступает. Вдруг меня ждет в лесной хижине маньяк?

Опять слышу приглушенный вой. Нет, глупости. У маньяка не может быть такого приятного голоса. Просто чудак, который устал от суеты и шума города и решил уединиться, но для полного счастья ему не хватило пиццы с ананасами. Ага, вот тебе и минусы жизни вдали от цивилизации.