Теперь все по-взрослому - Юлия Устинова

Лера

— Лер, слушай… — как-то подозрительно и виновато мямлит Макс, помогая мне с дорожной сумкой. — Там… это… Там, короче, Файфер в машине. Он тоже с нами…

Слышу эту фамилию, и мой желудок куда-то проваливается.

— Он… тут? — переспрашиваю, уставившись на припаркованную возле моего подъезда машину Лосевых.

— Да, — кивает на кузов.

Я оглядываюсь и медленно моргаю, веки стали такие тяжелые.

Что за чушь?

Уверена, Макс меня разыгрывает. Хотя такие плоские шутки – почерк совсем другого человека.

Задние окна “Тойоты” наглухо затонированы. Я заправляю за ухо волосы, крепко хватаюсь за лямку рюкзака и открываю дверь.

Ого. Черт… Ничего себе.

Макс не шутил. На заднем действительно сидит мой бывший муж.

Артем Файфер – мастер внезапных появлений и моя непроходящая жизненная неурядица.

— Вот это люди, — говорю не своим голосом.

— О, привет, Веснушка, — светло-карие глаза полыхают, пока Тёма разглядывает меня в ответ.

Мое тело вибрирует от звуков родного голоса, будто бы рядом проехал поезд, так, что каждая клеточка отзывается и сходит с ума.

— Тём, что за дела? — поджимаю губы.

Осенний воздух становится раскаленным. Чувствую, что лицо горит. Сердце заходится. То, что происходит внутри меня так похоже на радость.

— Да я сам без понятия. Вчера с Лосем посидели, накатили, и он позвал. Ты мне, что ли, совсем не рада?

Он выглядит таким… доброжелательным и в то же время безразличным.

Оцениваю его внешний вид.

Отросшие растрепанные медно-каштановые волосы. Пирсинг уха.

Боже…

На Тёме просторные леопардовые штаны и черная толстовка оверсайз, кеды – стиль парня-подростка. Между ног гитарный чехол. Фирменная улыбка до ушей.

В плечах Тёма, кажется, стал чуть шире. А еще сбрил свою рыжую щетину, которой раньше бесил меня, когда целовал… В голове проносятся воспоминания о нас, и я делаю медленный выдох.

— Мне не сказали, что ты… с нами, — я с трудом подбираю слова, отводя взгляд.

Голова кружится. Чувствую себя странно, словно парю. Так необычно снова видеть Тёму в нашем дворе и говорить с ним. После всего.

Бакс сует нос мне сзади между бедер, услышав и почуяв своего нерадивого хозяина. Я отталкиваю лабрадора, накрывая его морду ладонью, и мягко захлопываю дверь. Вернувшись к багажнику, рывком достаю свою голубую дорожную сумку, собираясь немедленно вернуться домой.

Хочу убежать и спрятаться, настолько мне плохо от того, какой обыденной оказалась наша встреча.

— Лер, подожди! — Макс встает у меня на пути.

— Подожди?! — Я делаю судорожный вздох, хлопаю багажником, чтобы в салоне меня было не так слышно, и встаю лицом к Максу. Мое сердце бьется настолько сильно, что в ушах стоит гул. — Вы что… изде-де-ваетесь? — я так неприятно удивлена поступком Макса и Женьки, что хриплю и заикаюсь. — Мы полтора года не виделись, а теперь вы хотите, чтобы мы поехали все вместе отдыхать? Что за приколы, нафиг?! — стараюсь говорить тише, чтобы Тёма не слышал.

— Лера, послушай, я не издеваюсь. Ну не обижайся, так получилось, — извиняющимся тоном бормочет Максим и тянет за ручку мою сумку. — Мой друг вернулся! Мы вот эту неделю тут, и все. Потом у нас круиз по Байкалу.

— Я на это, — указываю пальцем на “Тойоту”, — не подписывалась! Если бы я знала, что он поедет… — Бакс, нельзя! — ору на пса.

Встав на задние лапы, он пытается заглянуть в окно со стороны Файфера.

— Лер, я Артема с похорон не видел, — расстроенно произносит Максим.

Я собираюсь возразить, но прикусываю язык. Меня пронзает укол совести.

В прошлом году погиб отец Артема – разбился на машине. Для меня это была тяжелая потеря. Я называла его дядей Колей все свое детство, а потом он стал моим свекром… Мне известно, что Тёма приезжал на несколько дней, чтобы организовать похороны и проститься со своим папой. Только мы не виделись. Я проплакала весь день накануне похорон и следующий, но так и не смогла заставить себя выйти из дома. Мне хотелось запомнить его живым и смеющимся, добрым весельчаком. Мы с мамой даже поругались из-за того, что я не пошла на похороны. Она назвала меня инфантильной эгоисткой, сказала, что ей стыдно за меня, и хлопнула дверью. Мне и сейчас стыдно. Ненавижу себя за малодушие. Как бы мама с Тёмой не недолюбливали друг друга, в тяжелый для Файферов день мама была там, с семьей Артёма. Как Женька и Макс. Даже мой папа, который уже много лет живет с другой семьей, пошел. А я… Я просто трусиха и предательница. Тёмина мама теперь со мной даже не здоровается из-за того, что я проигнорировала их горе, и из-за Тёмы…