Меня зовут Эйден Картрайт, и последнее, что я помню перед тем, как меня сбил красный кабриолет восемьдесят седьмого года выпуска, – это облик моего убийцы: взгляд пронзительных чёрных глаз, наполненных хищным блеском, широкая улыбка, обнажившая белоснежные зубки, наманикюренные ярко-алые ногти, впившиеся в рулевое колесо, и отсутствие всяческого намёка на сожаление, испуг или хотя бы желание убрать ногу с педали газа.
Боли от удара я не почувствовал. Не было ни тоннеля со светом, ни сонма ангелов, ни даже девственниц, ожидающих неопытного шестнадцатилетнего подростка у ворот в загробный мир, что особенно расстроило и одновременно рассмешило меня за те секунды, пока я пролетал над дорогой, теряя свои новенькие найки рядом с нашим домом в пригороде Альбукерке.
«Вот чёрт, не успел поздравить ма с днём рождения», – пронеслось в моей голове, перед тем как я шмякнулся об асфальт и отдал концы.
Мутный солнечный свет пробивался сквозь веки, заставляя открыть глаза. С трудом я разлепил окровавленные ресницы и уставился на два размытых пятна надо мной. Сфокусировав взгляд, до меня дошло, что это человеческие лица, хотя человеческими их можно было назвать, только изрядно напившись, как я перед последним бейсбольном матчем «Изотопов». Тогда, на парковке у стадиона, я, Джим Конрой и Дикланд Хоукинз раздавили несколько баночек пива, которые Джим незаметно стащил из запасов отчима. После этого мы почувствовали себя распрекрасно и, воодушевлённые, отправились смотреть матч. Уже во время второго иннинга я почувствовал себя не в своей тарелке: желудок крутило, лоб покрылся испариной, а пол уходил из-под ног. Ещё через пару мгновений я уже опрометью нёсся до ближайшей уборной, после чего, извергнув всё выпитое, отключился на несколько минут, уткнувшись лицом в колени. Как выяснилось позже, я вхожу в один процент счастливчиков с непереносимостью солода.
Вернувшись в действительность, я вновь увидел двух склонившихся надо мной людей, которые с неподдельным интересом и волнением рассматривали меня.
– Смотри-ка, он очнулся! – сказала необъятных размеров женщина с неестественно серым лицом, выпученными глазами и маленькими красноватыми прыщиками, рассыпанными по всему телу. – Только не пугай его, Кристофер, ты же знаешь, какие эти новенькие впечатлительные. Как тебя зовут, милый? – обратилась она ко мне.
Я попробовал разлепить спёкшиеся губы, но ничего лучшего, чем «Э..д..н», у меня не вышло.
– Погоди, парень, не торопись, выпей сначала вот эту противную настойку, и тебе мигом полегчает, – протянув засаленную флягу, обратился ко мне мужчина с сильно обезображенным от ожогов и порезов лицом. – Кстати, я, как ты уже мог понять, Кристофер, а вот эта красотка – моя спутница до гроба, Эстер. – Хихикнув, он покосился на даму и послал ей самый что ни на есть воздушный поцелуй.
С сомнением взглянув на флягу и затем ещё раз на Кристофера, я перевёл взгляд на Эстер. В отличие от своего обезображенного ожогами спутника она вызывала больше доверия. Кроме участия, я не смог прочитать ничего в её карих глазах, поэтому, собравшись с силами, одним глотком опустошил содержимое фляги. Горло неприятно обожгло, но сразу же отпустило, и я понял, что мне и правда стало чуть легче.
– Меня зовут Эйден Картрайт, – просипел я. – Что со мной случилось? Где я?
Только сейчас, оглядевшись, я понял, что нахожусь не в больнице и даже не в машине скорой. Я сидел на раскалённом асфальте в луже своей крови, но чувствовал себя не так убого, как должен бы, учитывая размер этой самой лужи.
– Меня сбила машина? Вы можете вызвать скорую?
