Первые лучи утреннего солнца лениво пробирались сквозь плотно задернутые шторы, но во многих домах уже вовсю кипела жизнь. В их доме было так же. Она ступала босыми ногами по полу, шлепая по ступеням и наигранно возмущаясь:
– Алекс, ты не можешь просто так свалить и оставить меня здесь! – фыркнула девушка на вид двадцати трех лет. Ее темные волосы каскадом спускались на плечи, серые глаза горели. Она подняла свои тоненькие ниточки бровей вверх, и легкая складка морщинки коснулась ее лба. Девушка еще раз попыталась отыграть возмущение, но, заметив едкую улыбочку брата, быстро сдалась и застонала: – Ты не можешь…
– Конечно могу! – хмыкнул Алекс. Он был выше на две головы, крепкий, широкий в плечах и с такими же пронзительными глазами, как у нее самой. Сегодня ему снова нужно было выйти вместо напарника, который слег на прошлой неделе с какой-то дурью. – Сэм, если бы ты слушалась тех, кто желает тебе только добра, ты бы не носила его и не вопила о том, как несправедлив мир.
– Черт побери! Ай, блин! Ай! – Она начала трясти левую руку, шипя, матерясь и снова труся ею, пока брат не закрыл ей рот ладонью, смеясь.
– Глупая! Ты же знаешь, как работает этот Браслет, пока ты не научишься следить за своим языком, его не снимут.
Она промычала ему в ладонь, отчего он снова прыснул со смеху, но ладонь все же отнял.
– Что ты хотела сказать, милая?
– Чтоб ты шел в жо… – Она прикусила себе язык, борясь с очередной порцией отборной брани, и подняла руки в воздух, смирившись с ситуацией. Глубокий вдох и выдох помогли ей совладать с собой. – Когда сниму Дисциплинарный Браслет, вежливо одетый на меня твоим ещё живым лучшим другом, и переступлю порог этой квартиры, я найду эту тощую задницу и с превеликим удовольствием защелкну Браслеты на всем, что у него болтается!
– За нападение на Надзирателя тебя отправят к Совету Старейшин. – Алекс нежно потрепал ее по голове. Она шлепнула его по руке в ответ. – Если бы ты не упоминала при Тони инцидент с травкой, в красках описывая весь кайф от прихода, он бы так не петушился. Как твой брат, я мог закрыть глаза на твои детские выходки, но долг Надзирателя…
– Да-да! – Она потрясла рукой в воздухе, закатывая глаза. – «Предупреждать Гражданских от неправомерных действий и всегда чтить законы, установленные Советом», зануда. Именно поэтому я никогда не буду Надзирателем! Вы, ребята, живёте слишком правильной жизнью, вызывая у меня тошноту.
– И мы ещё не раз поговорим о твоём выборе, верно? – На такое его заявление Сэм снова фыркнула. – Так, иди сюда, хулиганка..
Брат обнял ее на прощание, как делал это всякий раз, уходя в смену. Улицы города всегда оставались опасны, и как знать, вернётся он под утро следующего дня, или удача все же повернется к нему спиной.
– Я люблю тебя, детка, – прошептал Алекс. – И оставь яйца Тони на растерзание Майку.
– Зависит от того, кто из нас первый доберется до них, – ехидно протянула Саманта.
– Я всегда знал, что ты злодейка.
Прощаясь, они смеялись, и когда сестра закрыла за ним дверь, она поспешила к ноутбуку, созвонившись со своей подругой по видеосвязи.
– И-и-и? Как малышка Саманта поживает в заточении? – Звонкий голос вызвал улыбку на лице девушки.
– Тебе ещё не пришла в голову мысль стать принцем и вызволить меня из этой башни? Злой дракон Алекс говорит: «Поделом тебе, Сэм, кодекс Надзирателя гласит…» и бла-бла-бла… – Она подняла палец вверх, пародируя своего брата. На том конце вновь засмеялись. – Руби, я так хочу сегодня вечером побывать «У Джо», у него всегда после заката начинается дикая свистопляска, ты же знаешь!
– Да, а ещё я знаю, что в последний раз из-за этой свистопляски ты и получила этот милый аксессуар, – пропела Руби, раскачиваясь на своем кресле туда-сюда. Она накручивала прядку своих длинных синих волос на пальчик, присвистывая какую-то незамысловатую песенку. – Алекс меня по головке тоже не погладит, если узнает, что я иду у тебя на поводу.
