Кирилл и не ждал, что будет иначе,
он почти смирился с происходящим. Значит, все женщины такие,
значит, бери меньшее зло, вот и все, а не хочешь — оставайся
бобылем.
Он сидел в кофейне на свидании уже с
шестой девушкой с сайта знакомств. А., как и остальные, начала за
здравие бывшего и продолжила за упокой. Не упустила ничего:
рассказала, как познакомились, какие планы строили, как она ждала
предложения, планировала совместный очаг и мечтала о ребенке.
«Надо же, — думал Кирилл, — видимо у
этого злосчастного до А. никого не было, раз он умудрился связаться
с ней и не умереть от передоза банальности».
— Мы четыре года встречались, —
вспоминала А., помешивая чай, — и столько же порознь. Веришь, нет,
а я лица его уже не помню.
— Верю, — ответил Кирилл на
автомате, понимая, что А. до сих пор ментально не рассталась со
своим экс.
Он рассеянно уставился в окно на
проезжую часть под моросящим дождем. «Господи, — думал он с лёгким
раздражением, — для чего они всегда рассказывают о бывшем? А если
такого нет, то о гипотетическом или Ваське, который точно сохнет,
но молчит. Зачем мне-то это знать? Отец уже два часа один дома
сидит».
А. вздохнула. Кирилл посмотрел на
нее в надежде, что сейчас она поймет, что до сих пор вела себя
по-дурацки, но нет. Она выразила сожаление, что все у них с бывшим
могло бы быть круто.
— Ага... — теперь вздохнул
Кирилл.
А. склонилась над столом,
демонстрируя грудь в вырезе платья, ее духи пахли приятно. Другому
все это вместе подарило бы надежду, что свидание, и терпение, и
уши, отдавленные рассказом о бывшем, окупятся, но Кирилл знал, как
все кончится.
— Что-то я все о себе. Твоя очередь,
— дала ему слово А.
— А что рассказать? У меня есть папа
и старший брат. Квартира своя, без ипотеки. Работаю. Машину ты
видела. Чем там еще мальчишки хвастают? Долгих романов... Ну был
один. Все, в общем-то.
— И сейчас у тебя никого нет?
По тону ее голоса стоило понимать
так: «Не юли, наверняка, с кем-то общаешься». Но Кириллу стало
немного обидно: почему они всегда подозревали подвох? Он никогда
никого не обманывал.
— Ну, может, пара женщин, с которыми
мы играем в странную игру по типу пинг-понга. Я звоню им, они —
мне, и наступает мой черед. Между звонками проходит по неделе
времени.
— Правда?
Понимай так: «У молодого мужика
должна быть любовница, если нет, то с тобой что-то не так, а это
пугает, так что я буду думать, что ты водишь меня за нос».
Кирилл устало постучал пальцами по
столу, он решил избавиться от А.
— Правда. Лучше скажи, что ты ищешь.
Какой тебе нужен мужчина? — спросил он.
Пусть она выдвигает требования, ему
лишь надо будет сказать, что он ей не подойдет, и дело с концом.
Иного выхода он уже не видел. Ему стало невыносимо скучно,
ощущение, что он теряет время, росло с каждой минутой. Правда, он
рисковал нарваться на то, что она станет его переубеждать, говорить
что он очень даже сгодится, если поднапрячься и подправить.
А. постучала острым ногтем по нижней
губе.
— Знаешь, проще сказать, что мне не
нравится в мужчинах.
— Что же?
— Когда меня проверяют.
Кирилл на секунду опешил. Что А.
имела в виду? Ее долгий рассказ о бывшем — это он ее так
проверял?
— А тебя это задевает, — ответил он,
надеясь попасть в разговор.
— Мой тебе совет, ходок...
Он вскинул брови. Это он-то «ходок»?
А она продолжила:
— Если хочешь очаровать женщину, дай
ей понять, что она особенная. Что ты относишься к ней не как к
остальным.
Кирилл едва не прыснул со смеху.
«Беда в том, А., что ты такая же,
как все, — сказал он про себя. — Это раз. А два: стать особенным —
на это нужно время».
Настроение упало, он расстроился:
перед ним сидело очередное Сокровище и заявляло, что оно уникальное
по умолчанию.
