Эмили проснулась от женского визга. Казалось, он заполнил все пространство замка и покатился, точно звонкая монета, отскакивая от пола, прямиком в уютную комнату, где на кровати под красным балдахином почивала гостья. Как если бы этот визг был адресован именно ей. Эмили потерла глаза и нацепила очки, оставленные на прикроватном столике. На каминной полке уже дожидался поднос с чашкой горячего пунша и парой бисквитов. Ноздри защекотал дивный запах. Не самое традиционное, но определенно не худшее начало дня. Здешний дворецкий, мистер Клоксон, по секрету рассказал, что лорд Уинтерборн, хозяин Гарден Холла, распорядился подавать утренние напитки в зависимости от сезона.
Осенью – непременно яблочный пунш с корицей. А поскольку лорд страстно любил поспать, и к завтраку в Гарден Холле собирались только в обед, пунш был весьма кстати.
Эмили изо всех сил напрягла слух, который за годы службы в Лондонской библиотеке развился так, что она запросто могла услышать мышиную возню под полом. Ничего. Лишь треск огня в камине, разожженном заботливыми руками помощницы кухарки. Возможно, кричала она? А может быть, впечатлительная леди Агата Эшборо? Или это и вовсе был сон? Эмили выбралась из постели, накинула халат и, отодвинув бархатную портьеру, выглянула в окно.
После тесных, загроможденных книгами помещений библиотеки и узких улочек Лондона от просторов Гарден Холла захватывало дух. Маленький уголок Йоркшира дышал степенностью и спокойствием, вобрав в себя всю прелесть истинно английского пейзажа. Он застыл в той пасторальной красоте, какую можно увидеть ранней осенью. Туман стелился по земле у домиков, издалека похожих на имбирные пряники. Деревья щеголяли багрянцем и пурпуром, сбрасывая листья в еще зеленую траву. Насыщенный яблочный дух, исходящий из чашки с пуншем, гармонично дополнял всю полноту красоты сезона.
Эмили ощутила, как урчит в животе, и потянулась к чашке, но крик повторился – куда громче и настойчивее, чем в первый раз. Внизу, в холле, скрипнула дверь, на лестнице раздались стремительные тяжелые шаги. Второпях натянув туфли, Эмили выбежала в коридор и тут же столкнулась с кем-то. Очки соскочили на кончик носа.
– Ох, простите, я такая неуклюжая!
– Нет, что вы, мисс, виноват я. – Низкий, чуть хрипловатый голос был приятным, но незнакомым. – Надеюсь, я не ушиб вас?
Эмили поправила очки и вскинула голову – незнакомец возвышался над ней по меньшей мере на фут. На его шляпе и отворотах пальто в утреннем свете, щедро заливающем второй этаж, блестели капельки росы. Внимательные карие глаза изучали Эмили в ответ, вокруг них, точно трещинки на холсте, залегли морщинки – свидетельство сердечности. Этого человека определенно не было в числе приглашенных гостей, по крайней мере до этих пор.
Эмили вдруг поняла, что в попытке предотвратить падение незнакомец стиснул ее в объятиях, и, ощутив, как к щекам приливает жар, отстранилась.
По всему коридору захлопали двери. Сонные постояльцы опасливо выглядывали наружу, однако не спешили покидать теплые комнаты.
– Что здесь творится, ради всего святого? – громыхнул американец, мистер Голдвин.
– Кто-то кричал? – вторил ему, с трудом подавляя зевоту, известный натуралист, господин Стаут.
– Сейчас выясним. – Незнакомец непринужденно улыбнулся и снял шляпу. С нее тут же плюхнулось несколько капель воды. Словно услышав это – это, а не душераздирающий крик – неизвестно откуда вынырнул мистер Клоксон. Он строго оглядел незнакомца, шляпу, лужицу у его ног и поморщился.
– Я позову горничную. А вы, сэр?..
